Но Гайдамак уже перемахнул через забор. Пес рванулся за ним, но цепь отбросила его назад, и он зашелся лаем, добавляя шума в скандал.
Гайдамак ввалился в заросли крапивы и одичавшей смородины по другую сторону забора. Выбираясь из кустов, он увидел Нинку, которая гнала по двору Каляя, охаживая его граблями. Нинка орала, Каля и молча терпел удары. На беду свою он споткнулся, упал, и Нинкины грабли настигли его. Каляй втянул голову в плечи и закрылся руками.
— Нинка, Нинка, не надо… Хребтину ведь поломаешь… — жалобно подвывал пьянчуга.
Нинка замахнулась в очередной раз, но Сашка успел перехватить грабли. Нинка яростно смотрела парню в глаза из-под растрепанных русых прядей и молча дергала из его рук грабли. Каляй, сидя на земле, снизу вверх наблюдал за их молчаливой борьбой, как за схваткой богов. Нинка наконец отпустила грабли.
— А ты чего в чужой двор лезешь? Тебе чего здесь надо?
Сашка на всякий случай отбросил грабли подальше.
— Сама же орала «помогите».
— Не нужна мне теперь твоя помощь, Саша. Из-за тебя у меня такая жизнь. С шестнадцати лет ты мне мозги канифолил. Со зла на тебя за него замуж выскочила.
— Я виноват, что ты меня не дождалась?
— Тебя дождешься. Ты и сейчас неизвестно где шатаешься.
Гайдамак посмотрел в ответ серьезно и упрямо.
— Прости, — повернулся и пошел к калитке. Он спиной чувствовал, что Нинка смотрит ему вслед с той ненавистью, в которую от обиды превращается любовь.
— Нина, ну не смотри ты на него так, — заскулил Каляй. — Ты же у меня единственная, росиночка моя, зорька ясная. Я же люблю тебя.
Осоргин провел субботний вечер на вечеринке, устроенной Артуром по случаю отъезда в Нью-Йорк, где ему предстояло влиться в ряды сотрудников советского представительства в ООН. Гуляли в ресторане в Архангельском. Артур был с женой. За год, прошедший после окончания института, он расстался со своей прежней подружкой и женился на дочери сослуживца отца — сотрудника МИДа. Егор приехал на вечеринку с Лерой.
Из Архангельского он повез ее к себе на Ломоносовский проспект. Машина въехала во двор огромного жилого дома в сталинско-имперском стиле. Егор аккуратно извлек Леру из машины. Она была пьяна, но не столько от вина, сколько от близости Егора, от радостного предвкушения огня, который обещала ей ночь с ним. Виделись они теперь редко, но от этого влечение друг к другу стало еще более острым и жадным.
Целоваться они начали еще в лифте, а когда кабина остановилась, выскочили на лестничную площадку растрепанные, пьяные от желания. Не выпуская Леру из объятий, Егор открыл дверь. Едва переступив порог, они дали волю обуревавшим их чувствам. Лера, прижавшись к Егору всем телом, закинула ему на шею красивые смелые руки. Целуя ее, Егор вдруг почувствовал, как она дернулась и руки, обещавшие столько сладких минут, соскользнули с шеи и уперлись в грудь, отталкивая его. Он с удивлением и неудовольствием оторвался от ее губ, чтобы посмотреть ей в лицо, но тут увидел в зеркале за спиной Леры отца. Генерал Осоргин стоял на пороге своей комнаты.
— Здравствуйте, Алексей Федорович, — пробормотала Лера.
— Здравствуйте.
Осоргин с иронией наблюдал, как удивление сменяется на лице сына раздражением и разочарованием.
— Папа? Я думал, ты на даче.
— Я приехал повидаться с тобой. Иван Георгиевич сказал, что ты получил увольнительную.
— Я сейчас провожу Леру.
— Предложи девушке хотя бы чаю.
— Что? — не понял Егор.
— Я говорю, чаю барышне предложи. Егор зло усмехнулся:
— Не стоит. Уже поздно.
Лера первой выскочила за дверь. Егор догнал ее уже у лифта. Он попытался обнять девушку, но она оттолкнула его.
— Не сердись. Я не знал, что старик примчится с дачи. — Егор поймал руку Леры и потянул девушку за собой вверх по лестнице. — Идем.
— Куда?
— Сюда. Я тебе сейчас покажу.
— Что? — удивилась Лера.
Они взбежали наверх и остановились на площадке между лестничными маршами. Здесь в углу стоял старый диван, а возле него консервная банка с окурками. Егор сел на диван и потянул Леру к себе.
— Давай здесь.
— Здесь? Ты с ума сошел? Неудобно, — возмутилась Лера, имея в виду, что заниматься сексом на лестничной площадке вульгарно, пошло и совсем не соответствует ее представлению о прекрасном.
— Еще как удобно. Проверено, — ответил Егор, подразумевая совсем другое.
— Егор, прекрати. Я не хочу.
— А я хочу! Хочу тебя прямо сейчас. Ну иди же ко мне. Давай как в последний раз.
Егор был уверен, что девушка уступит. Он с силой притянул ее к себе, пытаясь уложить на диван, но Лера вырвалась и влепила парню звонкую пощечину.