- Правильно говоришь. Нету денег. А нужны они нам? Нужны. Значит, будут. Мы за это и боремся, - заговорила Марина без тени сомнения. - Так что, боец невидимого фронта Карина, мобилизуй на это все свои молодые силы.
- "И слушайся командира", забыла добавить, - съехидничала Карина.
- Да, - жестко вдруг сказала Марина и оглянулась на дверь. - Каринка, кончилось детское веселье. И если мы не будем работать в команде, если ты не будешь делать все как надо, что я говорю, то мы с тобой, и Павлик в том числе, окажемся в такой жопе... Одним словом - прогорим и вылетим отсюда. Да так, что больше ни в одно приличное место не сунешься. Ты понимаешь?
Карина испугалась. Даже поднос с разбитой посудой не заставил тело её оледенеть так, как сейчас.
- Что, что ты задумала, Маринка? - прошептала она. - Не пугай меня. Говори, что?
На стене в подсобном помещении под стеклом висели правила для сотрудников, где было написано, что категорически запрещается проносить в ресторан и выносить оттуда еду и спиртные напитки. Противный охранник на вахте у служебного входа всегда заставлял девчонок показывать при входе и выходе сумки, и это несказанно бесило Марину. Она демонстративно носила с собой из дома сверток бутербродов и бутылку минеральной воды, и при управляющем отвоевала себе это право.
Однако Марина успела заметить, что бармен другой смены, Гриша, торговал своей водкой (то есть той, которую он покупал где-то по дешевке, а в баре продавал по ресторанной цене), и Альбина ему в этом помогала. Они хитро проносили свои бутылки и прятали, Марина все же сумела подметить где. Поэтому и в их смене Альбине нужен был такой же "свой" бармен. А Павлик не хотел становиться ей "своим". Вот его и выживали.
На его место уже претендовала бывшая официантка, работавшая когда-то в "Зеркале".
Нет уж, дудки. Марина воспользуется этой тактикой. Знание - сила.
- Я тебе, Каринка, сейчас все объясню. И ты поймешь, на что надо мобилизовать наши молодые силы.
- В смысле?
- В самом прямом.
В раздевалке, где и проходил весь этот разговор сестер, никого больше не было, смена только началась. Марина, аккуратно выглянув в коридор и закрыв затем дверь как можно плотнее, присела на корточки, одной рукой приподняла лист обшивки стены, а другую просунула в образовавшуюся щель.
- Видишь? - торжественно прошептала Марина, вытаскивая из щели бутылку коньяка "Хенесси". - Смотри внимательнее. Это наш тайный склад боеприпасов. О нем больше ни одна живая душа не должна знать. Понимаешь меня, Карина?
Марина спрятала коньяк, достала из своего тайника бутылку водки, ласково похлопала её по брюшку, подмигнула Карине и убрала водку туда же, откуда достала. Лицо её было таинственным. Карина, глядя на сестру, даже подумала, что та похожа сейчас на военачальника, маршала Рокоссовского или другого, в период подготовки важного наступления. Но вслух сказала:
- И что ты собираешься с этим делать?
- Процесс уже в действии, - заговорщицким шепотом ответила ей Марина, поднимаясь с пола. - Пока то да се, мы с Павликом в бар уже с утра первую порцию зарядили. Я думала, придется долго Альбину пасти, следить за ней, чтоб ничего не пронюхала. А тут нам удача сама в руки упала. Что, Карина, скажешь это не судьба?
- Я не знаю, - прошептала Карина, - но ты о Павлике-то подумала? Он и так под контролем и подозрением, а ты его ещё впутываешь в свои махинации.
- Наши махинации, Кариночка, наши. Мы же тут с тобой вместе. - Было слышно, как по коридору кто-то шел, поэтому Марина приникла к двери, одновременно подтягивая колготки и поправляя пятки. Шаги удалились, Марина продолжила: - А вообще, все одно к одному клеится - клин клином выбивает. Павлика Альбина поиметь хочет, а он теперь сам на себя работать будет. И мы ему поможем это делать так, что никто не подкопается.
- Людей обманывать?
- Каким образом? Мы им что, некачественную водку подсовывать будем? Травить их? Денег больше брать? - Шептать Марина уже не могла. - Наша водка ничем не будет отличаться от ресторанной, кроме...
- Это нечестно. - Карина знала, что Марина просто до потолка готова подпрыгивать, когда она говорила ей такие слова. Знала, но все равно говорила.
- Ах, нечестно? А честно, что в ресторане рюмка водки стоит столько же, сколько в магазине целая бутылка точно такой же водки? Опять тебе все сначала объяснять, да? - злилась Марина, гневно глядя на часы. - Опять лекцию о международном положении читать? Карина, не тупи. И не подставляй меня смотри. За что может быть такая наценка? Золото, что ли, расплавленное, бармен в водку или в кофе подливает, что они такие дорогие у нас в ресторане становятся? Бармен перетрудится, если сто таких рюмок в день нальет? Нет, он за это зарплату получает. Рабочий же на заводе не берет чаевых за то, что он агрегат какой-нибудь правильно собрал? Нет, потому что это его работа, за которую есть зарплата. И у нас с тобой такая работа, что мы должны культурно людям еду подносить. Но у нас-то в ресторанах все по-другому.
- Марина, я все понимаю, не кричи... - Попыталась утихомирить разошедшуюся сестру Карина.
Но Марину несло:
- Ты понимаешь, да? А я вот не понимаю. Почему наценки? Ладно, мясо, морепродукты дорогие, их незнамо откуда везли, ловили долго, с риском для жизни. Пусть. Тогда почему и остальное так дорого, а не как в магазине? Ага, налоги там, аренда, обслуживание и все такое. Кто придумал такую систему налогов? Кто-то из тех людей, которые в наш же ресторан и приходят. Значит, нравится им это, да? Выходит, нравится. А нравится, я тебе уже говорила, - пусть платят. Раз согласны с такими ценами. Кто-то же придумал эту машинку, завел, и вот мы с тобой в неё попали. Значит, и мы оторвем себе кусок. Людям приятно платить за наши услуги много, вот пусть они честно нами привезенную водочку у Павлика-то и покупают...
Марина, тяжело дыша, плюхнулась на стул, на котором лежала чья-то одежда. Она могла сосредоточиться так, что масштабно мыслила на много уровней вперед, за нескольких людей, умела смотреть с разных точек сразу, то есть видеть и просчитывать все вдаль... Или это ей казалось, что вдаль. На самом деле её выводы часто заканчивались не далью, а тупиком. Но Марининых сил и энергии всегда хватало на то, чтобы быстренько пересмотреть свои взгляды и изменить стратегическую линию.
Карина вытащила из-под сестры рубашку и джинсы официанта Шевеляева (какого-то из них) и поняла, что никуда она от своей Марины не денется чтобы та могла видеть в полете своей кипучей деятельности все, что происходит под ногами. А Карине не было равных в умении замечать мелочи и правильно их анализировать.
И Марина сразу "просекла" ход мыслей сестры.
- Ну, мурзик, мы команда? - Открывая дверь в коридор, спросила она, хитро улыбаясь Карине.
- А, ну тебя... Команда. Куда ж ты без меня, - ответила Карина, направляясь вместе с Мариной через кухню в зал. - Слушай, так это ты тогда на рынок, что ли, ездила?
- Тише, тише, - прошептала Марина, помахивая рукой повару Диме, затарилась конкретно. У нас и дома тоже склад. Все денежки последние пущены на благородное дело нашего процветания.
- Последние?! - Карина поняла, что напрасно она переживала за деньги. Поздно уже было.
- Сегодня новых насшибаем, эх, Каринка! - Словно ухарь-купец, раскрыла руки Марина и таким вот лебедем вплыла в зал, где, кроме Ореховой и нескольких охранников у дверей, ещё никого не было.
Карина покосилась на Павлика, который протирал бокалы за своей стойкой. Павлик кивнул ей, она ему подмигнула.
- Ну что, ты поняла, что теперь из напитков нашего бара тебе лучше всего рекомендовать клиентам? - сделав строгое лицо, спросила у неё Марина.
- Поняла, конечно, - ответила Карина. - Слушай, а что, Павлик раньше так никогда не делал?
- То есть? - не поняла Марина.
- Ну, то есть "левым", в смысле своим товаром не торговал?
- Не знаю. И не хочу знать, - сказала Марина, поправляя скатерть на столе. - Я знаю только одно: теперь он будет это делать с нами.
- как мы будем все это проносить в ресторан? - не унималась Карина, которой хотелось все знать и понимать, в каком месте надо быть особенно осторожной.