Я на минуту умолк.
– Еще случай с Гошей в детстве был. Гоша часто любил гулять со мной в разных общественных местах, парках всяких… Людных, многолюдных местах. Всегда на прогулках покупал мне именно шоколадное мороженое, даже если я его об этом не просил либо же просил его купить мне какое-нибудь другое мороженое. Но нет, он покупал только шоколадное. И это было неспроста. Я ел мороженое и жутко запачкивался им, половина моей рожицы всегда была коричневой, что уж говорить об одежде. Я не понимал тогда, почему все дети кричали мне: «О, говнюшка пришла». Я спрашивал брата, почему они обзываются. Он отвечал: «Потому что они тебе завидуют, ведь у тебя лучшая одежда в мире, на тебе сейчас самые крутые шмотки. Из магазина «Секонд-хенд». Запомни это. Гордись этим и так всем отвечай». Я так всем и отвечал, после чего… сам понимаешь… все становилось еще хуже.
Переведя дыхание, я продолжил:
– Когда мамочки этих детей подходили к моему брату и говорили, что же ты, мол, дорогой человечек, за братом не следишь. Вытри хотя бы ему лицо и объясни, что значит «Секонд-хенд». Гоша с милой грустью и печалью в голосе отвечал, что он практически незрячий. В это можно было поверить, так как он никогда не снимал темные очки и ходил очень медленно и осторожно. Когда шел, то крепко держался за меня, вдавливал меня своим весом в землю, гад! Что-то я отвлекся. Так… без эмоций дальше. Он говорил, что плохо, очень плохо видит, а даже если бы и видел хорошо, то ни в коем случае не стирал бы шоколадное мороженое с моей рожи и другим не советовал бы. Объяснял он это мамочкам следующим образом: я, Саша, приемный сын. Мои биологические родители были убийцами, а мне это все передалось. Раньше я мазался красной краской, типа кровью, а сейчас перешел на шоколадное мороженое. Говорил, что мой психиатр эту тенденцию одобряет. И мешать моему выздоровлению не надо. Такой у меня Гоша… Ладно, проехали. Короче, с тех пор я не плачу и никому не сочувствую, ясно? Ибо все близкие, в особенности наша бабушка, развлекаются так. «Умиранием» вечным, вызыванием сочувствия. Гоша о своих воспитательных моментах родителям не рассказывал. Рассказывал им об этом я. А они мне: «Ты наговариваешь на брата, потому что мы купили ему велосипед, а тебе конструктор. Не расстраивайся, вырастешь – все тебе купим». Я вырос – не все мне купили. Я хотел свой бизнес делать, а не работать на отца. Поэтому я в обиде. А мечта у меня есть. Я хочу быть таким, как вот тот парень, который работает неподалеку от нашего двора. Хочу такой же мерседес, офис и шмотки, как у него. Я зову этого парня Пальчевским. Он похож на бизнесмена Пальчевского. Только намного моложе, естественно.
– Это не мечта. Это цель. Мечта – это что-то воздушное, неординарное. А у тебя желание простецкое. И ты стал таким, каким ты есть, потому что брат привязывал тебя. Нужно быть не как Пальчевский, а им, прожить то, что он прожил, чтобы все это у тебя было.
– Подобный бред кто только ни несет. Почувствуй эмоции другого… Ересь! Он богат, потому что у него нет эмоций. Я уверен. Он счастлив. Нужно просто понять секрет его успеха. Нужно переть напролом, как он.
– Тупица ты, Саня. Но… могу передать тебе на время секрет его успеха. Хотя думаю, что у этого парня, у Пальчевского, куча проблем. И бизнес он на проблемах и эмоциях своих построил.
– Отличная идея. Залети к нему в офис и прочитай бумаги, че он там мутит.
– Не буду я ничего читать, Сань.
– Конечно, ты же Комар. Ты читать не умеешь.
– Умею я читать. Получше тебя. Кто записку от родителей спер? Я. Почему? Потому что прочитал ее. Ты такой идиот. Ты, Сань, установить причинно-следственную связь не можешь.
– Умничаешь, тщедушная гундосая зверюга.
– Насекомое!
– Зверюга! Как хочу, так и называю. И как же ты узнаешь секрет Пальчевского?
– Укушу его, а потом укушу тебя. И тебе передастся та эмоция, благодаря которой он построил себя и свой бизнес.
– Че ты мне втираешь тут, Анатолий Кашпировский!
– УПК, пожалуйста. Называй меня так.
– Хорошо. Че ты мне втираешь, Угрюмая Подлюжная Козявка.
– Ох получишь ты… И не от меня. Соглашайся на эксперимент. Да, у меня есть такое свойство. Я кровь не пью, а передаю эмоцию через кровь. Одну эмоцию. Самую главную. Было такое в моем детстве. Я укусил двух выпускниц школы. Одна – Настя – толстая, закомплексованная пианистка. Настя никогда не играла на концертах. Боялась. Когда ее просили сыграть, она собирала свои вещи и уходила. После этого в школе дня три не появлялась. Только в классе, на перемене, она могла на пианино «сбацать» что хочешь. На слух «копировала» любую мелодию. Другая девчонка – Нина – худосочная сверхраскрепощенная, вечно подвыпившая примитивная художница. Рисовала везде и всегда свои.... Хм… собаки-кошки тоже справляют везде и всегда свои нужды. В общем, рисунки Нины были похожи на освобожденные из организма животных «нужды».