Габриэль, густые волосы и футболка Нерд «Мстителей». Вадим, обычная внешность и красный диплом, полученный в Белорусии, безудержно пускает слюни в сторону «сбежавшей из дома». У девушки очень чёрные волосы, татуированные руки и большое количество орнаментов поднимаются по шее до самых ушей. Прохожу на террасу мимо слегка полноватой блондинки, лет тридцати.
Я перевожу взгляд на соседний стул, но замечаю, что он пуст.
— Эдоардо?
Изумление, которое пронизывает этот голос, заставляет меня обернуться.
На краю террасы в чёрных лакированных туфлях, которые поднимают её на несколько сантиметров (почти до уровня моего лица), стоит Камилла.
Она распустила волосы, которые целый день собирала в хвост, и теперь они ниспадают мягкими небрежными волнами. Поверх белой блузки с безвкусными заклёпками из искусственного золота Камилла надела дешёвую куртку из искусственной кожи из сетевого универмага. В руках держит миску с чипсами и рокс, доверху наполненный мохито.
— Эдоардо! — повторяет она, нервно повышая голос. — Ты пришёл…
Сжимаю губы в гримасе.
— Я подумал, что не оправдать твоих ожиданий было бы слишком постыдно.
— Заботливо с твоей стороны.
— Это один из моих главных талантов. Я рад, что ты оценила.
Для протокола: похоже, ей это совсем не по душе. Камилла выглядит, будто находится в одном шаге от желания напиться, и осушает напиток. Десять против нуля, что она уже закрыла файл «общение со мной» на эту неделю и теперь я заставил её спешно его открыть.
— Надеюсь, для тебя это не проблема, — продолжаю напевно.
— Что? Нет! Просто... раньше ты сказал, что пойдёшь... куда бы ты ни собирался…
В точности я подумал «куда угодно, только не на клоунаду с дружелюбными коллегами».
— Господин Гецци Брамбилла принял близко к сердцу моё присутствие здесь.
— Ага. Да. Верно, — замялась она, пойманная с поличным. Я уверен, что они говорили (плохо), обо мне. — Присоединяйся.
Камилла проходит мимо меня и проскальзывает между столами, поднимая руки, чтобы не расплескать алкоголь и еду. Она пробирается между живой изгородью и стульями, занятыми коллегами, потом передаёт коктейль Вадиму, а миску с чипсами ставит на стол.
— Ребята, давайте освободим место для Эдоардо!
Усилие казаться веселой и беззаботной настолько очевидно, что никто не ведётся. Однако мои подчинённые слушаются её, как хорошие маленькие солдаты. Они перемещаются, создавая пространство, в которое можно втиснуть ещё один стул.
В суматохе передвижений я оказываюсь рядом с ней.
Сажусь и жду, когда кто-нибудь подхватит разговор.
Все молчат.
— Ну, — я прочистил горло, — в чём смысл всего этого?
Некоторые из подчинённых обращают взоры вниз. За последние несколько дней у меня была возможность поговорить с ними наедине. Они подготовлены, но теряются в ерунде. Как сейчас.
— Никто? — Я улыбаюсь, устраиваясь на стуле. — Это не тестирование, вы можете говорить.
Камилла хватает со стола бокал с вином.
— Хорошо, я сломаю лёд. Мы обсуждали наш первый день в Videoflix.
— Ками во всех историях! — вмешивается блондинка. — Она всегда с большим вниманием относилась, чтобы все чувствовали себя комфортно. Она…
Полагаю, лучшая подруга Камиллы, только без прицепа с потомством.
Скрестив руки поверх рубашки, я наклоняю голову.
— Я не думал, что события такого типа также открыты и для отдела документации.
— Я знаю это! Абсурд, правда? — В воздухе витает странное напряжение, пока девушка бесстыдно сканирует меня. Она изучает моё лицо, губы, спускается по адамову яблоку к пуговицам, исчезающим за краем стола. Я уже собираюсь встать и дать ей полный доступ ко всему пакету, когда меня тормозит её голос. — Ты была права, Ками, ничего особенного, — шипит она под нос, но достаточно громко, чтобы я тоже мог услышать. — Похоже, на заказ от дешёвого интернет-магазина Wish, дополненный тонной таможенных пошлин.
Камилла проглатывает огромный глоток вина, которое попадает не в то горло. Она начинает кашлять, но всё же умудряется положить руку на колено подруги, чтобы остановить её.
— Эм, да, я говорила, мы также пытаемся выбрать декабрьскую дату для тимбилдинга. До этого ещё далеко, а пока мы собираем предложения...
— Типа, как «почему бы нам не выразить свои эмоции через музыку»? — спрашиваю хмурясь.
— Какая необычная идея! Я голосую за это! — тараторит подружка Камиллы. — Знаешь, Эдоардо, тот, кто предлагает — потом должен организовать... приятно видеть, что ты хочешь вложить душу и тело в эту команду.
Камилла задыхается и полностью опорожняет бокал вина.
Она заказывает ещё один, потом ещё, но даже алкоголь не может сотворить чудо. Подчинённые проверяют время, пряча под столом свои мобильные телефоны. А Камилла зря растрачивает себя в обязательном шоу. Она самоуверенно пытается обмануть нас, что мы «дружная большая семья». Результат? Гротескно, как ад.
Всё это настолько бессмысленно, что, пока она выставляет себя на посмешище, я решаю оказать присутствующим милость. В любом случае они будут благодарны мне за то, что я дал добро.
Я встаю посреди речи. Камилла замолкает и вызывающе вздёргивает подбородок.
Мы смотрим друг на друга в коллективной тишине.
Это, безусловно, улучшение.
— Было очень поучительно, но, боюсь, мне придётся попрощаться, — объявляю я всем и никому. — Увидимся в понедельник.
Быстрый обмен колкостями, и я, наконец, ухожу.
Я покидаю открытую площадку бара и, потирая веки, прохожу по пешеходной зоне, петляющей между зданиями в сторону проспекта Пасубио. Нервы начинают расслабляться после нескольких часов на передовой между клиентами, офисом и… этой штучкой. Почему, чёрт возьми, я почувствовал себя обязанным присоединиться к ним и принять участие в фарсе века? Это было жалко. И я никогда не повторю.
Больше никогда.
— Эдоардо!
Моё имя, прогремевшее в самом центре города, яростно отбрасывает меня обратно в рабочую одежду, которую я собирался ликвидировать в конце первой изнурительной недели в Италии.
Я пытаюсь стереть усталость с лица и поворачиваюсь, засунув руки в карманы брюк, сшитых на заказ в Этро́.
— Чего ты хочешь, Камилла? Я иду к машине.
Несмотря на то что холодно и осенний миланский воздух покалывает мою кожу на открытых участках шеи и запястьях, Камилла без куртки. На ней только блузка, и она даже не оставила свой бокал на столе. Встала, как была, и теперь против моей воли, на краю пешеходной зоны в нескольких шагах от меня создаёт жалкую сцену среди проходящих мимо людей. И ей плевать на косящиеся взгляды.
— В чём твоя проблема? Ты падал со стульчика в детстве? Или в младших классах попал в лобовое столкновение с уборочной машиной?
Камилла жестикулирует, и на мгновение я опасаюсь, что она прольёт Valpolicella на исторический тротуар. Должно быть, она пьяна.
Сомневаюсь, что она стала бы так со мной разговаривать, будучи трезвой.
— Не будь смешной.
— Прошла всего неделя, а я уже измотана! Так что давай, скажи мне, что сбило тебя с пути уравновешенного существования и поставило на рельсы психопатии? — С угрожающим видом она делает шаг вперёд. Потом ещё один.— Какие у тебя проблемы со мной? Ты меня даже не знаешь! Ты даже не знаешь, кто я такая. А уже решил, что я не стою малейшего человеческого внимания!