Я концентрируюсь на своих лицевых мышцах и заставляю их изобразить самую невинную улыбку из репертуара. Беспомощный ДГБ покупается. История моего послужного списка играет в мою пользу. До прошлого вечера я никогда даже не пыталась причинить кому-либо вред. И никогда не давала боссу повода сомневаться во мне.
— В следующий раз постарайся оказаться рядом, Камилла, — сдаётся ДГБ, насуплено потирая свой покрытый испариной лоб, — очень важно, чтобы ты всем делилась с Эдоардо.
Я киваю.
— Конечно, Дамиано.
— Всё готово для поездки к Королю Барбекю?
«Король Барбекю».
Кто знает, будут ли у нас когда-нибудь нормальные клиенты.
— Да. Нам не терпится показать ему результаты тестирования.
Переход от единственного числа к множественному убирает плохие мысли из головы моего начальника.
— Идеально. И последнее: Эдоардо до сих пор не получил служебную машину из-за бюрократических проблем с прокатной компанией. Если честно, я решил избавить его от использования личного транспорта. Вы разделите твою машину, Камилла. Недавно я поставил его в известность об этом.
«Не поняла?»
— И непременно используй каждую минуту в свободное от работы с клиентом время, чтобы предоставить Эдоардо полную информацию обо всём. — Коктейли, ужин, напитки после ужина... Я санкционирую любые расходы, которые вы сочтёте необходимыми. Но я хочу, чтобы вы были на равных как можно скорее.
Коктейли? Ужин? После ужина?
Давайте вернёмся на две секунды назад, боюсь, я не совсем поняла...
ДГБ поднимается со стула, объявляя перекрёстный допрос закрытым.
— Счастливого пути.
***
Наша поездка была далека от счастливой.
Мы выехали из Милана два часа пятьдесят минут назад.
Мы не разговаривали два часа и сорок девять минут.
Первая и единственная попытка поговорить была уморительным упражнением в стиле. Всё началось с его совсем не провокационного «Тебе понравилось вчерашнее телешоу?», за которым последовало моё столь же невинное «Никто не называет такие программы телешоу с 2000-х годов! И кстати, как прошёл вчерашний день рождения бабушки?» Появилась уверенность, что, поговори мы ещё пару секунд, и я бы въехала на малыше «Фиат 500» в ограждение кольцевой дороги, изобретая новый бренд кошачьего рагу, подаваемого в офисном наряде (его чуть более изысканный, чем мой).
Федеральная трасса петляла по равнинам к западной границе Пьемонта и была однообразной, как и голос навигатора, дающего указания относительно отеля, где мы проведём ночь.
После очень насыщенного утра, скомканного обеда и отъезда в начале второй половины дня, я должна быть на полпути между усталостью и скукой.
Вместо этого мои нервы оказались на грани срыва.
Я бросаю быстрый взгляд на мужчину, для которого стала шофёром.
Эдоардо совершенно не вписывался в этот автомобиль. Его длинные ноги, прикрытые очередными элегантными брюками, не смогли вытянуться в узком пространстве и остались согнутыми в неудобной позе. Спиной он вжался в спинку сиденья, одна рука покоится на бёдрах, осторожно, чтобы не задеть мою рядом с коробкой передач. Локоть другой упирается в пластик двери. Эдоардо закатал рукава рубашки, обнажив смуглую кожу предплечий с выступающими венами, и приставил руку ко лбу; впрочем, его не слишком интересует вид, проносящийся за окном. Взгляд тёмно-карих глаз пуст, губы надуты, и мужчина то и дело ерошит волосы кончиками пальцев, будто пытаясь укротить беспокойство, которое пробегает по его коже от одного только факта, что он заперт в крошечном пространстве со мной.
Не знаю, что именно это молчание значило для него.
Для меня оно означало «удушье»
На тех немногих квадратных метрах, в которых мы заперты, я ощущаю, как мне не хватает воздуха. Эдоардо отнимает у меня весь кислород одним своим присутствием.
Сегодня утром у стойки регистрации, пока я просила Адель подтвердить сегодняшнее бронирование, Эдоардо вышел за мной в коридор. Адель мечтательно вздохнула, сканируя его упакованную в брюки задницу, и прошептала, что я везунчик и она мне очень завидует, раз уж я собираюсь провести с ним ночь.
Сомневаюсь, что она сказала бы это, если бы знала его так же хорошо, как я.
Эдоардо такой... такой...
— Дорога, — внезапно говорит он.
— А?
— Поворот направо. Навигатор. — Он переключает своё внимание с пейзажа на меня.
Очередная порция кислорода совершает самоубийство, а моими руками овладевает искушение поправить волосы. Я крепко сжимаю пальцы на руле, чтобы избежать унижения. Зорци уже дал понять, как мало меня ценит. Я не намерена придавать больше силы его мнению.
Только очень дестабилизирует, когда ты находишься на расстоянии вытянутой руки от него почти три часа и всё это время делаешь вид — безуспешно — что его не существует.
— Нужно было повернуть направо...
Я жду, когда система внесёт коррективу в маршрут для следующего съезда. Мы всего в нескольких километрах от места прибытия.
— Эдоардо, — упреждаю его, пока он не забаррикадировался в немоте, — ДГБ хотел бы, чтобы мы... мы... то есть, я должна сообщить тебе все новости по проектам.
— Я знаю.
— Ах, знаешь? Тогда почему...
Он снова смотрит на дорогу, пробегающую мимо красного капота.
— Ты не хочешь мне помочь. Мне не нужна твоя помощь.
Разумеется. Ничего нового на фронте Аристократичной суки. Почему я удивляюсь?
— Если не заметил, я не против, чтобы ты наверстал в работе. Я никогда не думала ни о чём подобном! Если только тебя не смущает, что женщина из народа лучше подготовлена к работе. В таком случае, надеюсь, твоя проблема не в моей вагине, Эдоардо!
Грузовик перед нами внезапно тормозит.
Срабатывают рефлексы, я нажимаю на педаль тормоза, в результате чего нас выбрасывает вперёд. Мы удерживаемся ремнями безопасности, а затем нас отбрасывает назад к сиденью.
Но, возможно, авария была бы предпочтительнее.
— То есть… — запинаюсь, — я не имела в виду...
— Я исключаю это.
— Ч-что?
Эдоардо едва поворачивает голову. Машины двигаются медленно и безопасно. Я сосредотачиваюсь на его глазах, которые сейчас совсем близко от моих. В них глубина. Мрак.
— Я исключаю, что проблема между твоими ногами, — шепчет он, опасно.
И я знаю, знаю, что он не пытается быть чувственным или подкатывает. Это просто ещё один способ причинить мне боль. Тем не менее от его хриплого голоса и хищного взгляда устремлённого на мои губы у меня мурашки по коже. Они заставляют меня желать то, что я не могу себе позволить.
На ум приходят слова Адель.
Провести с ним ночь. Один отель. Вещи, которые случаются в командировке…
«Должен существовать закон природы, препятствующий тому, чтобы нас привлекали люди, которые ужасно к нам относятся».
— Пункт назначения слева!
Искусственный голос навигатора резко возвращает меня в реальность. Если бы моё сердце не делало миллион ударов в минуту, я бы подумала, что мне приснилось... что бы это ни было.