— Ты знаешь, я не могу. Это конфиденциальные разговоры.
— Хорошо. — Он раскрывает руки и снова хватает эту дурацкую картонную коробку с изображённой на ней нелепой штуковиной. Прижимает коробку к груди, будто от предмета зависит её собственная жизнь. — Я расцениваю это как: «ты цыпочка, которая дала боссу, и поэтому не вылетишь вместе с остальными».
— Это не так…
— Ах нет? — хмурится она.
Я буду отрицать. До смерти. Но как можно отрицать что-то очевидное?
— Я блокирую твою отставку. Никогда не приму её.
— Ты не сможешь этого сделать!
— Я твой босс. Конечно, смогу.
— Не можешь в том смысле, что я отправлю её в Министерство труда, а не к тебе!
Дерьмо. Я ищу в рукаве другую стратегию. И даже половины из них найти не могу. У меня они закончились. Я уже не знаю, что придумать.
У меня в запасе больше ничего нет.
— Камилла, пожалуйста! Будь благоразумна.
— Я тоже прошу тебя. Уйди из моей жизни! — У неё на глаза наворачиваются слёзы. Она ничего не делает, чтобы остановить или скрыть их. Камилла сломлена, уничтожена. Тень её прежней сущности. — Разве ты уже не уничтожил достаточно?
Уворачиваясь от меня, она проходит к двери.
Я поворачиваюсь на месте, преследуя шлейф её запаха.
— Ты не можешь уйти сейчас! У нас встреча между...
— К чёрту собрание! — Она тянет ручку вниз. По её щекам текут слёзы, но она не вытирает их. Слёзы достигают подбородка и устремляются вниз.
В считаные секунды я понимаю, что она права.
Всё, что хотел в свой первый день работы в Videoflix я получил. Но расстояние между тем, что держу в руках, и тем, чего хочу сегодня, настолько велико, что сносит всё лежащее между ними.
— Камилла.
Обхватив пальцами ручку, Камилла даёт мне возможность взглянуть на свой профиль.
— Я чувствую себя не очень хорошо, босс. У меня, наверное, ПМС, ты же знаешь, как это бывает! Я пойду домой и вызову врача.
— Ками…
За мягкими волнами волос цвета кофе я различаю блеск слёз, застывших в её глазах.
— В чём дело, Эдоардо? Что ещё ты хочешь забрать у меня?
— Я…
Я так много всего хочу ей сказать. От бессмысленной чепухи до разговоров о топовых системах, от больших планов на будущее до «что мы делаем сегодня вечером». Они имеют вкус начала, простых вещей. О ней, как прижимается ко мне, а её волосы щекочут меня в дрёме.
Но единственное, что я произношу, это наименее разумное из всего.
— Почему ты всё время таскаешь с собой эту коробку?
— Потому что у меня день рождения, — насмешливо бормочет она. — С днём рождения меня.
Камилла толкает боком дверь и выходит.
Я сбился со счёта, сколько раз видел, как она уходит. Но этот случай будет непревзойдённым. Потому что на этот раз я знаю, — она не вернётся.
ГЛАВА 33
Камилла
Путь от лифта до машины преодолеваю вслепую, только вместо повязки использую слёзы, чтобы ослепить себя.
Я убегаю, ни с кем не попрощавшись.
Унижение слишком сильное.
И злость тоже.
Мысль о том, что годы своей жизни спустила в унитаз, переполняет меня, когда я с силой дёргаю дверь фиата и благополучно укрываюсь в салоне. Мы растём с убеждением, что если не стремимся реализовать себя в своей работе, если не выполняем её хорошо, если не производим, то мы ничего не стоим.
Будто ценность человека измеряется его зарплатой или количеством людей, которых можешь убедить, насколько ты достойный и значим.
Несколько месяцев назад я бы сказала, что мне нравится то, чем занимаюсь.
Я не представляла себя без этой работы.
Возможно, это была простая зависимость от успокаивающей скучной привычки, смешанной с «щепоткой осторожности и без дополнительных изменений, спасибо».
Возможно, вместо этого мы можем посадить что-то своё практически везде, в надежде, что рано или поздно найдём подходящую почву, в которой сможем пустить корни и расцвести.
Нервотрёпка, совместный кофе, страх не уложиться в срок. Медленный служебный рост, мимолётная дружба и та, что рождается случайно и остаётся на всю жизнь. Неизбежные разочарования, полные веры ободрения и неожиданности, когда я не знала, в какую сторону повернуть. Удовлетворения, которые каким-то образом находили способ прорасти между неудачным обедом до позднего вечера.
Я бросаю подаренный настольный пылесос на пассажирское сиденье и упираюсь лбом в руль «Фиата».
Оставаться больше не для чего.
И хуже всего не то, что я беспомощно наблюдала за фиаско, не то, что предстала в образе привилегированной профурсетки, которая чего-то добилась, потому что раздвинула ноги перед нужным человеком в нужное время, и не то, что все, кого я нанимала, потеряли работу из-за мужчины, которого я люблю.
Хуже всего осознавать, что он, осознанно или нет, разрушил мой мир.
И в глубине души я знала, что так и произойдёт.
Я влюбилась в единственного мужчину, с которым у меня никогда не будет будущего.
ГЛАВА 34
Эдоардо
— …Уважаемые пассажиры, говорит капитан. Наш рейс из Линате в Лондон приземлится в запланированное время. Температура воздуха...
Объявление из колонок самолёта вместе с рукой, которая мягко давит на плечо, вырывают меня из сна.
Я открываю глаза и вижу, что в моё поле зрения вторгается лицо стюардессы средних лет, с аккуратной причёской и зелёными глазами, окружёнными сеточкой морщин.
— Сэр, мы собираемся совершить посадку. Пожалуйста, пристегните ремень безопасности.
Я киваю и автоматически смотрю в иллюминатор в поисках подтверждения.
Самолёт накренился, пролетая над Темзой, которая змеится через центр города. Сверху я узнаю Тауэрский мост, Лондонский глаз, всю коллекцию достопримечательностей Сити, нарисованных вживую на земной поверхности. Я пристёгиваю ремень безопасности и поднимаю спинку широкого удобного кресла бизнес-класса, ожидая, когда смогу вернуться на землю.
Пройдя паспортный контроль, я быстро выхожу из автоматических дверей зала прилёта, и окунаюсь в шум аэропорта Хитроу.
— Эдо! — меня окликает голос из толпы.
Я останавливаюсь с чемоданом для ручной клади посреди прохода.
— Вики?
Виктория подбегает ко мне и бросается на шею. Я успеваю вовремя отпустить ручку чемодана, чтобы подхватить девушку на лету.
— Думал, ты будешь ждать меня в машине. Разве это не против политики вашей семьи — появляться в общественных местах, где слишком много народу?
— Большое дело, мы же не королевская семья! — говорит она, опустив лоб в ложбинку моего плеча и продолжая обнимать за шею.
Я обнимаю Вики в ответ, обхватывая тонкую талию, и позволяю себе долгий утешительный вздох, закрывая глаза и прижимая подругу ближе. Знакомый аромат «Шанель» проникает в мои ноздри. Я стараюсь не обращать на это слишком много внимания.
— Хорошо, что ты здесь, — бормочет она.
— Пришло время отдохнуть от Италии.
— Значит, у нас есть все выходные? — недоверчиво спрашивает она, приподняв бровь. Её лицо очень близко, я могу сосчитать веснушки у неё на щеках и даже заметить текстуру матовой розовой помады, покрывающей губы.