— Это толчок, движимый искренним профессиональным восхищением. Кроме того, явка на собеседование ещё не означает, что тебя возьмут на работу, не так ли?
С моим невезением? Они сразу предложат мне контракт мечты. И тогда отец с позором лишит меня фамилии и наследства.
Слушаю, как цокают мои элегантные чёрные туфли-лодочки на тротуаре рядом с оживлённой дорогой.
— Иду, иду. Всё равно это рядом, и мне нечего делать…
— Молодец, вот это настрой!
— Я собираюсь сказать следующее: «Спасибо, что пригласили меня, вы — моя последняя надежда, дальше светит работа в Макдональдсе».
— Преувеличиваешь.
— Я ничего не понимаю в финансах. Надеюсь, я не попаду в эпическое дерьмо! В любом случае я пришла.
— Держи меня в курсе, окей?
— Я постараюсь зарезервировать свободное окно в моём очень плотном графике.
Я заканчиваю звонок и, смирившись, захожу в одно из многочисленных коммерческих зданий в этом районе.
Прощай красочный мир, обстановка здесь гораздо более формальная: пространство жемчужно-серого цвета, пропитанное дорогим освежителем воздуха марки Сhic.
Вопреки инстинкту, кричащему мне, что нужно бежать, я подхожу к стойке и сообщаю администратору свои личные данные. Девушка называет моё имя по телефону и направляет в зону ожидания.
Я устраиваюсь на маленьком диванчике, пока не приходит женщина в костюме, похожая на модель от-кутюр.
Она представляется секретарём господина Борини, спрашивает, как дела, и приглашает следовать за ней. Бейджем компании красотка открывает доступ через турникеты и провожает меня в лифт.
Погружённые в тишину, мы поднимаемся на восьмой этаж, и когда автоматические двери открываются, искушение сказать «спасибо» и улизнуть достигает апогея.
Атриум представляет собой комплекс линий и геометрических форм в дымчато-белых оттенках, и (если такое возможно), даже усилился аромат.
Будь здесь отец, он бы сказал, что у работающих здесь сгорели обонятельные рецепторы от нюхания кокаина через свёрнутые купюры в пятисот евро.
Мне не нравится это место.
Холодильная камера по сравнению с ним уютнее.
— Сюда, — приглашает секретарь, вышагивая по коридору.
Я бросаю мимолётный взгляд на единственный возможный путь к спасению — лифт, прежде чем он исчезает за углом. Боже, это будет самое неловкое собеседование в моей жизни. Единственные знания о финансах, которые у меня есть, я получила за просмотром «Дьяволов»!
— Вот мы и пришли.
Модель останавливается перед одной из многочисленных белых дверей, замаскированных в стене того же оттенка, и широко распахивает её, подавая мне знак пройти.
— Эм, спасибо. — Я набираюсь смелости и захожу внутрь.
Офис минималистичный, в высшей степени организованный и ужасно пустой.
Сколько кислоты было у дизайнера интерьера, чтобы придумать такое пространство? Такое ощущение, что это нечто среднее между малобюджетной декорацией из фантастического фильма и операционной стоматолога.
— Присаживайтесь, — продолжает женщина, — Док сейчас подойдёт к вам.
Вот тебе и финансы: они извлекут мои жизненно важные органы без анестезии и продадут их на чёрном рынке!
Я устраиваюсь на одном из двух ультрасовременных угловатых стульев для посетителей, словно сделанных из гвоздей. Вскоре дверь кабинета снова открывается. Я подавляю свою нервозность и выпрямляю спину.
К дверному косяку прислоняется мужчина в сомнительных брюках цвета хаки и яркой рубашке.
— Привет, женщина в красном! Как приятно видеть тебя снова.
Кажется, у меня галлюцинации.
Это... это..
— Ник? Какого чёрта ты здесь делаешь?
— Если придираться, то это ты не на своём месте, дорогая. Добро пожаловать в мой кабинет. Я оставлю его вам на полчаса. Обращайтесь с ним хорошо. Где под «обращайтесь с ним хорошо» я имею в виду «не трахайтесь в нём». Мне жаль, что не даю вам больше времени, но ты знаешь, как это бывает... Зорци-старший не большой любитель свободного времени. Даже со своим любимым дальним родственником.
Он подмигивает мне и исчезает в коридоре в непонятном зрительном блике.
Я не успеваю осознать, как его силуэт тут же сменяется другим. Выше, внушительнее, он заполняет дверной проём, как монстр из кошмара, которого в детстве ты боишься увидеть на пороге своей комнаты, когда просыпаешься посреди ночи, отбрасывая простыни и с бисеринками пота на лбу.
Я не видела Эдоардо больше двух недель.
Семнадцать дней.
Увидеть его перед собой — всё равно что получить каблуком в сердце.
Его тёмные волосы немного взъерошены, борода чуть длиннее, чем обычно. Тёмные круги под глазами обрамляют самый высокомерный взгляд, который я когда-либо видела у него.
Я чувствую, как разбиваюсь на множество противоречивых осколков. Благоговение, волнение, чистое безумие. Разочарование, тревога. Разряд в центре грудной клетки, который я не могу укротить никакими логическими уговорами.
Эдоардо же, напротив, кажется, ничуть не тронут моим присутствием.
Он входит, закрывает дверь и невозмутимо садится по другую сторону стола, откинувшись на спинку стула и сцепив руки на коленях, как сатана на троне.
— Мне нужно провести с Беа поучительную беседу, — говорю я, надеясь показаться достаточно надменной, — она очень плохо соблюдает кодекс подруги.
Эдоардо пожимает плечами.
— Не срывайся на ней. Я её босс. Я шантажировал.
Причина, по которой мы с ним никогда не сможем помириться, бьёт меня по лицу.
— Так держать, Зорци! Продолжай в том же духе, и ты получишь награду года «Люцифер в смокинге». Можешь забрать её на следующей гнусности.
Эдоардо приподнимает уголок рта.
— Ты хочешь провести следующие двадцать восемь минут, бросая в меня колкости?
— Ну, учитывая эмбарго на секс в офисе, колкости будут единственным, что ты от меня получишь.
— Должно быть, я чёртов мазохист...
— Прошу прощения?
— Но опять же, с тобой я всегда искал их.
— Прошу прощения?
Звук открывающегося ящика привлекает моё внимание. На блестящую, полированную поверхность между нами Эдоардо кладёт папку и подталкивает ко мне указательным пальцем. Лаймово-зелёный цвет картона на фоне белизны столешницы отталкивает. Я узнаю. Это одна из наших папок, которые мы держим на столе. Хранили, поправляю себя.
— Давай. Открывай.
Любопытство убеждает меня проглотить гордость и послушать его. С жалким рывком хватаю папку и широко раскрываю.
— Это контракт на... выходное пособие?
— Да.
Я не понимаю.
— Это для меня? Ты выманил меня сюда, чтобы предложить деньги?
— Читай внимательно.
Я опускаю голову и просматриваю каждую строчку документа. Сумма выходного пособия очень высока для профиля, о котором идёт речь. И он не мой.
— Ты договорился о деньгах команды. — От неожиданности, слова произносятся в замедленном ритме, но всё равно вырываются, рассеиваясь в антисептическом кабинете. — Это очень выгодное соглашение о расторжении... А это? — Я переворачиваю последний лист и под ним нахожу ещё один. — Рекомендательные письма? Подписанные тобой?