Бетси просматривает «Таймс» у себя в кабинете, разгадывая кроссворд. Я вхожу и присаживаюсь рядом.
— Зак?..
— Вот что я сейчас делаю: беру у Вилмы ключ и перебираюсь в бывший кабинет Марка Ларкина. Он теперь мой. Я переезжаю в него и звоню рабочим, чтобы принесли туда мебель. Я буду там через три минуты. Если вы с Региной против, можете прийти и вытащить меня оттуда за волосы. Или вызвать охрану, чтобы меня выкинули из здания.
Она поправляет пальцем очки и смотрит на меня.
На верху стопки материалов в ее ящике лежит копия статьи Шон Джефферсон… на ней уже почти невозможно разобрать текст под слоями серых, коричневых и красных исправлений.
Бетси говорит:
— Ладно, эта должность твоя. Но подожди, пока мы не сделаем официальное объявление. Согласен?
О’кей. Я подожду.
КОМУ: КУПЕРА
ОТ КОГО: ПОСТЗ
ТЕМА: Большая новость!!
Я говорю это тебе и только тебе, и, пожалуйста, больше не сообщай никому.
Меня собираются сделать старшим редактором.
КОМУ: ПОСТЗ
ОТ КОГО: КУПЕРА
ТЕМА: Ответ: Большая новость!!
Поздравляю
КОМУ: АШЕРСОУМСЛ
ОТ КОГО: ПОСТЗ
ТЕМА: Большая новость!!
Я говорю это тебе и только тебе, и, пожалуйста, больше не сообщай никому.
Меня собираются сделать старшим редактором.
КОМУ: ПОСТЗ
ОТ КОГО: АШЕРСОУМСЛ
ТЕМА: Ответ: Большая новость!!
Это на самом деле хорошая новость.
Может быть, пойдем куда-нибудь и отметим?
Иногда природа словно вступает в сговор с твоей жизнью и становится грандиозной театральной декорацией, на фоне которой разворачиваются события. К примеру, вы пугаетесь, и в этот момент за окном гремит гром; вы в ярости, и солнце становится тоже кроваво-красным. Если этого не случается, и в тот день, когда твоя десятилетняя подружка говорит, что больше не будет дружить с тобой, а весеннее солнце по-прежнему ярко светит, то все происходящее кажется нереальным.
На улице идет сильный дождь, и стелется густой туман, так что все здания, тротуары и небо словно завалены серой ватой. Все в мрачных тонах, будто облитое грязной краской из ведра.
Сейчас семь часов вечера, и я нахожусь в Мидтаун-Саус, в полицейском участке. Детектив Том Марино, похожий на громилу, имеет устрашающий вид: он ростом в шесть футов пять дюймов и весом в сто тридцать килограммов, с шишковатой головой, покрытой рубцами от угрей.
— Так вы уже разобрались с капсулами? — спрашивает он меня с нескрываемым пренебрежением, когда я присаживаюсь к столу напротив него.
— Нет. Я пришел по поводу «необычного» секса.
— И что? — говорит он, раскачиваясь на скрипящем стуле.
— Хочу спросить: вы обнаружили что-нибудь… на нем или внутри его?
— Да, в прямой кишке покойного был обнаружен некий посторонний предмет.
— Это был галстук-бабочка?
Он потирает ручищей подбородок и произносит:
— Вы сами это сказали.
Марино с напарником надевают плащи, хватают зонты и выбегают из участка. Я застегиваю молнию на куртке и иду к таксофону на углу, который, конечно же, не работает. Приходится прочесать три квартала под ливнем в поисках исправного. К тому времени моя одежда промокает насквозь, в туфлях хлюпает вода, и я начинаю замерзать. Вокруг так туманно и темно, что я с трудом набираю номер.
— Вилли…
— Да… — отвечает он обреченным голосом.
— Они все знают. Они уже идут за тобой.
— Когда?
— Сейчас. Прямо сейчас. Они могут прийти в любую минуту.
— Ну, ладно…
Дождь продолжает хлестать, вода струится по волосам и по лицу, затекая за шиворот.
— Что ты собираешься делать?
— Я думаю… то, что обычно делают в таких случаях, — говорит он.
— Послушай, не собираешься ли ты…
— Не беспокойся, амиго. Я постараюсь снять тебя с крючка.
К тому времени, когда полицейские прибывают к нему на квартиру, Вилли лежит в ванной с вышибленными мозгами.
17
Лесли Форсиция Ашер-Соумс, дочь Тревора Ашер-Соумса и ныне покойной Лилии Ашер-Соумс, Лондон, Англия, выходит сегодня замуж за Захария Арлена Поста, сына Салли Хаггинс Пост, Саннисайд, Куинс, и Роберта Поста, Массапикуа, Лонг-Айленд. Судья суда первой инстанции штата Нью-Йорк Гектор Ориц объявит их официально мужем и женой в Пак-билдинг, в Нью-Йорке.