Он махнул рукой, отпуская меня.
Я преувеличивала, Витька уже почти не злился, а даже с особым циничным удовольствием рассказал мне свою версию офисных сплетен, не так уж разительно отличающуюся от версии шефа.
А вечером повторилась игра в шпиона. Витольд ушел раньше, чтобы выловить меня возле метро и увести в машину. Переплетенные пальцы, одно молчание на двоих. После ужина я клевала носом, потому что день выдался насыщенным. Витольд с улыбкой покачал головой:
— Устала?
— Да, я же не думала, что столько проблем возникнет. Почти везде старые тарифы, хоть и корпоративные, сейчас есть более продвинутые пакеты. В общем, в понедельник должны будут прислать предложение по мобильной связи, возможно расходы на связь сократятся, либо за ту же сумму мы получим интересные возможности.
— Ландыш, пятница, почти девять вечера. Выходные. Работа осталась на работе.
— Только вы сейчас опять будете с кем нибудь разговаривать, — устало вздохнула я.
— Я как мог, максимально разобрался с делами, чтобы все выходные посвятить тебе. Остался Федоровский проект, но я иду с опережением графика, так что даже его сегодня могу не делать.
Я кивнула головой, рисуя пальцем на скатерти узоры. Голова лежала на руке, усталость давила, оставляя равнодушной даже к конфетам.
— Милая, ты спишь, пойдем я провожу.
— Сплю, — согласилась и нехотя поднялась.
Возле дверей комнаты я остановилась и повернулась:
— Извините, испортила вечер.
— Никоим образом, ты рядом, что может быть прекрасней. Я же говорил, что рано ты вышла на работу.
— Наверно. Мне не хватает вашей мудрости.
— Все приходит с годами. У тебя есть я, достаточно спросить.
Я посмотрела на него. Откуда мне такое счастье? Понимающий, любящий, красивый, терпеливый. Мой. Я знала, что он не останется ночевать, уважая мое желание не переходить грань. Вот только данные устарели. Я не могу без него, я хочу всегда быть рядом. Я хочу быть его. Моя ладонь легла на грудь, чувствуя как ускоряется сердцебиение мужчины. Я нежно погладила его и потянулась к верхней пуговице рубашки. Осторожно расстегнула. Витольд не двигался, лишь смотрел на меня глазами цвета горького шоколада, в глубине которых разгорался огонь. Вторая моя ладонь тоже легла на грудь и помогла расстегнуть еще одну пуговицу.
— Ты устала, — напомнил он.
— Завтра выходной, который ты освободил для меня.
Я закусила губу от своей смелости, но упрямо погладила твердые плечи, и дальше повела по рукам, вынуждая его сбросить пиджак.
— Одно твое слово, Ландыш, одно твое слово, — хриплые нотки в голосе мужчины заставили вздрогнуть от предвкушения.
Я на секунду замерла, отложив борьбу с третьей пуговицей, которая не поддавалась. Прижалась, чувствуя как меня сжимают в ответ:
— Хочу.
Звук голоса еще не растаял под потолком, а я перестала принадлежать себе. Полностью. Лишь стук двери на заднем фоне и грозный рык Дракона:
— Моя!
Мы исправили сказку. Принцессе осталась с тем, кто о ней заботится. С драконом. А принц нам и не нужен — ни сейчас, ни вообще.
Витольд смотрел на девушку, что спала в его руках. Не удержался, сорвался, услышав долгожданное. Еще десять минут назад податливое тело плавилось в его руках, снимая все барьеры и сметая сомнения. Желал? Получи! Отдалась полностью, забыв про страхи и комплексы, своим огнем исцеляя себя и его. Невольно вспоминал остальных, жену. Было ли что похожее? Нет, никогда. И не будет.
Он осмотрел стены гостевой комнаты. Спокойная, немного обезличенная обстановка. Идеально, продумано, эргономично и холодно. На туалетном столике заколки и косметика, на стуле блузка. Легкие пятна беспорядка, которые пахнут его женщиной. Нет, ее место не здесь.
Он оделся, не утруждая себя поиском ботинок, затем вернулся к спящей девушке. Как же она улыбается. Все верно и неверно. Завернув ее в одеяло, спрятав ото всех, хотя кто есть в пустом доме? Лишь он и она. Работники не в счет, у них свое крыло.
В свете бра и безразличных ламп нес свое счастье к себе в спальню. Ландыш даже не проснулась, когда он устраивал ее в своей постели. Эстет в нем ликовал. Теперь все правильно. Теперь и в его холодном холостяцком убежище поселился живой огонек. Юная, нежная, желанная. Сильная своей слабостью. Юная.
Он сбежал в гостиную, налил немного коньяка. Камин сегодня не разжигали. Он посмотрел на пепел и невесело усмехнулся. Куда он лезет? Наивная девочка поверила ему, а что он может дать взамен? Любовь? Счастье? Сколько лет? Десять-двадцать? Нельзя, нельзя было. Как там в Сент-Экзюпери. 'Мы в ответе за тех, кого приручили'. Вот и приручил дикий огонек, привязавшись сам. А теперь терпи, летай, пока летается. И не забудь отпустить, когда она захочет взлететь.