Финское правительство предписало Вуоримаа выяснить, остается ли Германия безразличной к русскому продвижению в этом районе, и, если найдутся подтверждения тому, что это не так, узнать, какую позицию намерена занять Германия.
Посланник добавил, что Финляндия, со своей стороны, пыталась в течение последних нескольких недель
сделать все возможное для урегулирования своих торговых отношений с Германией, для поддержания их на нормальной основе и для проведения политики нейтралитета, чего также хочет и Германия.
Я ответил посланнику в духе приложенных инструкций, посланных в Хельсинки. Вуоримаа просил меня вызвать его позже, если нам будет что добавить.
Из слов посланника можно заключить, что финское правительство, скорее всего, воспротивится русским требованиям и не поддастся давлению, как поддались Эстония и Латвия. Я сказал лишь, что хочу надеяться, что Финляндия сможет урегулировать отношения с Россией мирным путем.
Вейцзекер
79. СТАТС-СЕКРЕТАРЬ ВЕЙЦЗЕКЕР — ГЕРМАНСКОМУ ПОСЛАННИКУ В ХЕЛЬСИНКИ
Телеграмма
Берлин, 9 октября 1939 г. Хельсинки № 326
В связи с телеграфной инструкцией № 322[82]
Финский посланник, который собирается посетить сегодня министерство иностранных дел, получил следующую информацию:
Наши отношения с тремя прибалтийскими государствами покоятся на хорошо известных пактах о ненападении; наши отношения с Данией также. Норвегия и Швеция отклонили наши предложения о пактах о ненападении, поскольку они считают, что мы им не угрожаем и поскольку до настоящего времени они вообще ни с кем не заключали пактов о ненападении. Финляндия конечно же имеет такой пакт с Россией, но тем не менее отклонила наше предложение. Мы сожалеем об этом, но были и остаемся при том мнении, что наши традиционно хорошие и дружеские отношения с Финляндией не требуют каких-либо политических соглашений.
Учитывая это отсутствие проблем в германо-финских отношениях, легко понять, почему в своем выступлении 6 октября, касавшемся большей частью наших соседей, фюрер вообще не упомянул Финляндии, точно так же, как он не упомянул многие другие большие и малые государства. Из этого лишь следует, что между нами нет точек преткновения. В Москве, где в переговорах имперского министра иностранных дел обсуждалась широкая политическая основа германо-советских отношений и где было положено начало договору о дружбе, была определена хорошо известная демаркационная линия. Германские интересы лежат западнее этой линии; мы сообщили об отсутствии интересов к востоку от нее. Мы поэтому не информированы о том, какие требования Россия намерена предъявить к Финляндии. Мы полагаем, однако, что эти требования не зайдут слишком далеко. Только по этой причине германское вмешательство в этот вопрос становится излишним. И после развития указанных выше событий мы во всех случаях вряд ли будем в состоянии вмешиваться в русско-финский диалог.
Вейцзекер
80. МЕМОРАНДУМ СТАТС-СЕКРЕТАРЯ ВЕЙЦЗЕКЕРА
Берлин, 9 октября 1939 г. Статс-секретарь, № 795
Шведский посланник[83] посетил меня сегодня для того, чтобы сообщить, что, если Россия предъявит Финляндии требования, которые будут угрожать независимости и самостоятельности Финляндии, в Балтийской зоне создастся угрожающая ситуация. Посланник хотел бы уведомить меня о вышесказанном с указанием на тесные отношения, существующие между Швецией и Финляндией. Не следует забывать, что в противоположность Эстонии и Латвии в Финляндии есть мощные и
энергичные силы, которые не подчинятся русской агрессии.
Я ответил посланнику, что мне ничего не известно о возможных русских притязаниях в отношении Финляндии. Насколько мне известно, слово «Финляндия» не произносилось в связи с визитом имперского министра иностранных дел в Москву. Ситуация сложилась так, что мы не делаем никаких заявлений о нашей заинтересованности в районах, лежащих к востоку от хорошо известной линии. Следует, однако, надеяться, что Россия не предъявит Финляндии требований, которые зайдут слишком далеко, и что, таким образом, будет найдено мирное решение проблемы.
Вейцзекер