Она нашла место, которое не так хорошо просматривалась с улицы, и была наполовину скрыта большим кустарником.
— Итак, — произнесла она себе, — моя задача, найти хоть какие-нибудь следы Тимура здесь. Лица я его ни разу не видела. Знаю лишь его фигуру и хрипловатый голос, и довольно взбалмошный характер, а это очень мало, что бы…ему доверять. Итак, я с ним слишком откровенна. — Ветерок утвердительно кивнула и решила, что пора действовать. Она надела на руки перчатки и полезла на забор…
…Вот уже полчаса Ветерок ходила по саду дома мэра и…ничего не понимала. Нигде нет никаких следов земляных куч, о которых ей говорил Тимур. Единственная куча земли была возле дерева, у которого она впервые встретилась с ним. И куча был…целая, её так никто и не раскидал?! Это так удивило Ветерок, что она несколько минут сидела на скамейке под этим деревом и тупо смотрела на кучу земли. Затем встала и пошла к месту у забора, возле которого они прятались с Тимуром, наблюдая, как Тимофей Хромов забирал свой телефон. В том месте у каменной стены стояла садовая тележка. В тележке лежал грязный комбинезон. Ветерок подняла его и осмотрела.
— Да, это комбинезон Тимура. — С облегчением произнесла она и улыбнулась. — Ну, слав Богу, что ты всё же…человек а, а не фантом. А то уж я не весть, что подумала.
Она сунула руку в один из карманов комбинезона и…вынула из него несколько новеньких денежных купюр, точно таких же, какие она видела в кошельке господина Хромова, когда они с Тимуром отвязали этот кошелёк от дерева. — Что это? Деньги? — Спросила она себя. — И столько, сколько Тимур взял из кошелька Хромова. Тогда…на какие деньги он купил себе белую рубашку? Ничего не понимаю. Он купил себе рубашку, или….обманул меня?
Настроение девушки испортилось. Она хотела бросить комбинезон в тележку, но увидела, что на её дне ещё что-то блеснуло. Она нагнулась и…взяла в руки красивую авторучку с колпачком. Колпачок был с…золотым зажимом и золотой окантовкой!? Это её так удивило, что она не сразу сняла колпачок с ручки. Но когда она это сделала, то и перо у ручки было…золотым!
Несколько минут Ветерок рассматривала «эту драгоценность», как она её назвала, и не понимала, как эта вещь могла очутиться в грязной тележке садовника вместе с новенькими денежными купюрами из кошелька Хромова Тимофея.
Так и не придумав этому объяснения, она решила обойти весь сад до конца. В торце большого дома мэра у самой стены стояла пристройка, из которой вышел мужчина средних лет, одетый в комбинезон, и Ветерок решила к нему обратиться.
Через несколько минут разговора с ним, Ветерок была в полном отчаянье. Оказывается, что садовника молодого и красивого с именем Тимур здесь никогда и не было! А то, что его ещё могли отправить на помощь садовникам в дом господина Кржижановского, так это вообще быть не может!
Веерок вышла из сада через ворота, которые были открыты, пропуская внутрь большую машину. Она долго и медленно шла по улице, стараясь не думать о том, что с ней произошло. На душе у неё было пусто и…одиноко. У неё был друг, с которым она могла говорить о чём угодно, изливать ему свою душу. Он умел слушать и давал дельные советы, и о нём ей было приятно заботиться. И теперь…она его потеряла.
— Да, кто же ты такой Тимур Ухов? — Произнесла она, останавливаясь у каменного ограждения набережной реки. Она вспомнила, что они вместе с Тимуров шли ночью по этой набережной, после первого дня их знакомства, и душа заболела. С кем же она шла той ночью, кто её провожал почти до дома, а затем приезжал к ней на велосипеде, что бы забрать кошелёк Хромова?
— Да, кто же ты такой Тимур Ухов, друг Тимофея Хромова? — Ветерок произнесла это вслух и тут же застыла от удивления. — Стоп! Они…друзья, пусть даже давно и не встречавшиеся? Как же я это забыла? Нет, что же получается? Тимофей знает Тимура, а Тимур знает Тимофея? Так. Я знаю Тимофея и…совершенно не знаю Тимура! Значит, я спрошу Тимофея о Тимуре. И спрошу решительно и…прямо в лоб!
На душе у неё полегчало. Она даже улыбнулась, но вспомнив вчерашний вечер, вновь нахмурилась.
— Вчера на вечере Кржижановских они должны были встретиться, но Тимура туда никто не посылал. Тогда, как он там оказался? — Ветерок приложила пальцы к вискам, пытаясь успокоить волнение. — Тимур там был, я его слышала, но…не видела! Зато по выражению лица Тимофея Хромова, я поняла, что они с Тимуром знакомы. Опять загадка?
Что бы её решить Ветерок села в такси и назвала адрес дома Кржижановских. Она вышла из такси у ворот сада. Ей повезло, потому что именно в это время рабочие какой-то службы убирали последствия вчерашнего праздника из дома и сада Кржижановских.
Ветерок беспрепятственно вошла в сад и вскоре очутилась возле высокой извилистой стены, увитой зелёным плющом. Она пробежала вдоль стены, и вскоре обогнув её, увидела красивую зелёную полянку без каких либо намёков на земляные работы или пикник рабочих. Также не было и никаких деревянных скамеек, о которых ей говорил Тимур.
Поняв, что всё опять было обманом, она совсем пала духом и покинула этот сад.
Домой Ветерок вернулась часам к пяти, голодная, злая и с массой вопросов в голове. Мария Ивановна с удивлением её встретила, усадила за стол и поставила перед ней тарелку с горячим супом.
— Ешь! — Строго приказала она. — Поговорим потом, когда начнёшь соображать.
Запах чудесной еды вернул Ветерок к жизни. А с каждой ложкой съеденного супа, она стала понимать, что не так уж всё и плохо в этой жизни. Доедала суп она уже в нормальном состоянии, но когда подняла голову от стола, то увидела пристальный взгляд Эллы, стоящей в дверях кухни. Взгляд удава, гипнотизирующего кролика.
— Да ты во мне дырку просверлишь таким взглядом. — Сказала Ветерок и увидела, как Элла изменилась. Теперь девушка смотрела на неё с усмешкой.
— Конечно, это не ты. — Сказала Элла и расслабилась. На её лицо вернулась маска превосходства и Ветерка она насмешила.
— Нет, это я, Элла. Ты забыла, кто я и как меня зовут? Перегуляла вчерашним вечером? Перепила шампанского или…перецеловалась со своим принцем? — Ветерок остановила себя, понимая, что в теперешнем её состоянии, она способна наговорить лишнего.
— Ну, конечно, это не ты. У тебя нет никакого такта, не говоря уже о воспитании. — Элла вошла в кухню и попросила чай у Марии Ивановны. Она села за стол, напротив Ветерка, и заговорила. — Вчера я была на празднике и хорошо погуляла со своим любимым.
— Я за тебя рада. — Ответила Ветерок. — Только вот говоришь, какие-то странности.
— Тебе всё равно это не понять. — Усмехнулась Элла.
Мария Ивановна поставила перед ними чай и тарелку с бисквитами.
— Убери бисквиты, — сказала Элла, хмуря носик, — меня от их запаха тошнит.
— А меня нет. Я голодная, как волк. — Сказала Ветерок, останавливая женщину за руку, которая уже подняла тарелку с бисквитами со стола. — Не хочешь, не ешь, но другим аппетита не порти. И ты ещё говоришь о воспитании? — Ветерок запустила один бисквит себе в рот.
Элла пригубила чай и сказала. — И как в тебя всё это влезает, Ветерок? Ты всё ешь, и худая? А я боюсь съесть лишней булочки…
— А ты не думай об этом. Как говорит Марь Иванна, не заморачивайся на еде, тогда всё на пользу пойдёт.