И тут его прошиб пот. Неры! Ребята сегодня впервые попробовали действовать одни и налажали, оставили следы. Вот и пробрался кто-то из этих проклятых некромансеров в их подвал, чтобы… Убить? Его самого? Выпить его душу? Что еще можно ожидать от этих проклятых уродов? Лишь бы ребята сюда не возвращались. Вот дурак старый! Не подумал, послал их за Алиной. А ведь мог бы и сообразить, что после их провала надо срочно прятаться, уничтожать следы. Старость… Вот так она и выглядит. Одна ошибка за другой. И сейчас парни, его недо-ученики подвергаются смертельной опасности, а он сидит, спеленатый как младенец, и ничего не может сделать. Как отвести от них проклятых некромансеров? Как предупредить? Его Силы хватит, чтобы остановить свое сердце и уберечь душу от поглощения этими порождениями могил. Но ребят это не спасет. Не предупредит. Дотянуться бы до коммуникатора и пусть потом будет что угодно, ему бы только успеть одну кнопку нажать…
Борис дернул правой рукой изо всех сил, пытаясь разорвать сеть. От впившихся в кожу синих нитей брызнула кровь, резкая боль скрутила руку до самого плеча. Сердце болезненно сжалось. Да уж. Это точно не сон! Реальность. Отчетливая и катастрофическая.
— А может не стоит спешить вредить себе? Столь преждевременно? — Вкрадчивый голос зазвучал из-за левого плеча. Прямо как демон смерти какой-то.
Горло свела судорога.
— Кто ты? Почему прячешься? — Прохрипел Борис, продолжая трепыхаться несмотря на усиливающуюся боль. — Чего ты боишься?
Даже если я тебя увижу, то никому не смогу рассказать. — Мысленно закончил он опасаясь худшего.
В ответ не раздалось ни звука. Как будто разговаривающий некто исчез. Только сеть по-прежнему врезалась в тело не давая шевелиться. Морок какой-то? Борис завертел головой, пытаясь хоть что-то разглядеть в сгустившейся темноте комнаты. Жаль, что здесь нет зеркала! Может и мелькнуло бы хоть какое-то отражение того, что находится позади. Но перед ним только плясали языки пламени в камине. Тихо потрескивали дрова. Огонь разгорался все сильнее. Если бы он мог, давно бы отодвинулся подальше от жара…
Борис вздрогнул и прекратил дергаться. Только сейчас заметил, что от пламени больше не веет теплом. Наоборот, вокруг становилось все холоднее и холоднее. Языки пламени приобрели какой-то синеватый отсвет и начали причудливо извиваться длинными полосками. От них отделялись ярко-желтые искры и кружась разлетались по комнате. Борис как мог повернул голову, наблюдая за странным полетом самого большого языка пламени. Если огонь попадет на деревянную мебель, то тут все сгорит. Жуткую смерть ему готовит некромансер…
Он напряженно проследил как огненный лепесток опускается на старый деревянный стол и… ахнул. Комната внезапно изменилась. Расплывшиеся в темноте силуэты мебели стали четкими и яркими. Как будто включили странную подсветку, выделяющую контуры, но оставляющую все в темноте. Старая деревянная поверхность стола засияла внутренним светом новой полировки, хотя такого не могло бы быть в принципе. Разлетающиеся искры превратились в огненных бабочек и закружились по комнате, рассыпая быстро исчезающие в темноте золотые искорки. За узкой щелью окна появилась необычайно синяя небесная полоска несмотря на то, что она была почти уже черной минуту назад. Скучная комната преобразилась, превратилась в таинственную и волшебную. Казалось, что вся мебель сейчас оживет и начнет с ним разговаривать…
Сон… Борис облегченно рассмеялся. Это все-таки сон! Он спит. Привычным легким движением наклонился вперед чтобы взлететь… Но взлететь не получилось. Резкая боль в израненных руках, свинцовая тяжесть во всем теле, сковывающая движения синяя сеть. Да что за черт? Все-таки реальность?
Что с ним? Никогда еще такого не было. Как будто реальность и сон смешались? Как будто он их видит одновременно? Морок? Галлюцинации?
Борис, легко вытаскивающий из сна воображаемые вещи в реальность и обычно четко чувствующий разницу состояний, никак не мог понять, что происходит. Это не могло быть сном, слишком реальны все ощущения и боль. Это не может быть реальностью, слишком яркие и контрастные цвета, как будто «пинг» между глазами и мозгом обнулился, как во сне. Так неужели это….
— Грань. Мы сейчас на Грани. — Подтвердил его догадку вновь появившийся голос неизвестного.
Невероятно! Так вот что видят Сноходцы, когда идут по Грани? Так вот что дано Ярославу и недосягаемо для него самого⁉ Возможность видеть и сон, и реальность одновременно! Менять местами миры! Играть пространствами!
Борис заплакал. Это вышло само по себе. Ребенок, глупыш, имеет такие возможности! Но без опыта Бориса, без его ума, знаний и Силы, ничего толкового сделать и не сможет! А сам Борис, несмотря на весь свой опыт и знания, может быть или здесь, в настоящем, или там, во сне. Мог. Теперь, когда он взошел на Грань, увидел два мира одновременно, смог бы и повторить. Сам. Если бы его тело не было почти разрушено. Если бы он не стоял на пороге смерти…
Под конец конец жизни узнать, что он смог бы влегкую изменить этот мир так, как считал нужным. Умирая понять, что всю жизнь ошибался, считая себя знающим опытным… Некромансеры знали, как отомстить. Худшее из наказаний — понять, что ты, гордившийся своими знаниями и умениями, по сути, только-только начал Путь к невероятному. Путь, который уже не пройти до конца. Потому что тело износилось. Потому что старость… Если бы он только смог себя восстановить! Обновиться! Помолодеть! Раз увидев Грань, ее невозможно забыть! Теперь он бы точно смог научиться, если бы… если бы у него было время. Стать бы моложе! Лет этак на шестьдесят! Не теряя все, что он знает и может сейчас…
Сейчас… Он отчаянно завозился, пытаясь разорвать путы и наконец-то повернуться к незнакомцу лицом. Негоже встречать свою смерть, а в том, что это была именно она и не сомневался, спиной, закутанным в сеть бесполезным свертком…
— На Грани многие мечты могут стать реальностью. — Прошептал голос и на спину дохнуло холодом. — Многие… многие…
Невольно Борис замер, вслушиваясь в тихий голос. Надеясь и не веря.
— На Грани ВСЁ можно изменить…
Голос то приближался, то отдалялся. Как будто Смерть летала у него за спиной приглядываясь, примериваясь куда нанести последний удар. Роковой. Поставить точку на всех его замыслах побольнее. Так, чтобы он как следует ощутил всю свою беспомощность и никчемность.
Зачем она издевается? Для чего ей это надо? По привычке Смерть представлялась Борису бабой с косой и в балахоне. Может быть так она развлекается? За сотни лет надоело просто приходить забирать свое?
А может это все — бред угасающего мозга… И не Грань это вовсе, а просто клетки в мозгу отключаются. Умереть хотелось, веря в себя, в свое могущество и Силу. А не в то, что он прожил столько лет топчась на пороге удивительного мира новых возможностей Сноходцев.
— И заменить… Обменять…
Борис встрепенулся. «Обмен»? Ведь так говорилось в его сне? «Обмен»? О чем она, черт возьми? Что он может обменять на свою жизнь? Если он все еще жив, значит ей что-то от него надо? Возможно, есть шанс? Он затаил дыхание.
— Вижу заинтересовало. — Довольно хихикнул шепчущий голос. — Если готов спокойно слушать, сниму путы. Просто кивни.
Борис торопливо стукнулся подбородком о грудь. Синяя сеть мигом пропала, как и не было. Только кровящие разрезы на руках и ноющая боль утверждали обратное.
Пошевелил плечами, провел ладонью по руке, стирая кровь, поднес к лицу и понюхал. Точно кровь, запах не спутаешь. Лизнуть не решился. Машинально вытер ладонь об рукав и огляделся. Комната по-прежнему была наполнена глубокими тенями и порхающими огненными бабочками. Контуры мебели подчеркивало неяркое серебристое сияние каждой грани. Одновременно он видел и обстановку в реальности, которая была скучной и невзрачной, и накладывающуюся поверх фэнтезийную реальность волшебства сна. Борис чувствовал, что прямо сейчас может шагнуть назад, в свой мир обыденности или… полностью уйти за Грань реальности, в царство Сна.