Сознание Ярослава, или что это еще такое было в этом гаденыше, мгновенно прекратило выжигать Иргеонита и вцепилось в тело человека. Заставляя его дышать, сердце биться, кровь двигаться, органы работать.
Если бы Тень могла дрожать, от ее сотрясения сейчас бы полкомнаты тряслось.
Но Иргеониту в его распыленном состоянии это было недоступно. Внутренне рыдая, он осторожно вытягивал кусочки своей Тени из тела Бориса и склеивал, лепил из них свое облако, свою сущность. Часть Тени была безвозвратно уничтожена, энергия — почти потеряна. Но основное, свою суть, Иргеонит невероятным образом сохранил в целостности.
Тень отползла от тела Бориса и потащилась в самый темный угол комнаты. Да, надо немедленно уходить, но как? Ни лететь, ни просто перемещаться с легкостью он был не способен. Нужно было время, хотя бы немного, чтобы восстановить часть энергии.
Люрена бы сюда… Уж в теле носителя он бы быстро почерпнул энергии. Но… Люрен в этих трущабах? Невероятно. Да и призвать его никаких сил не хватит. Не-ет, придется просто ждать…
Андрей приподнялся с пола и, усиленно дыша, пополз к Паше. Что за морок сейчас был? Все силы вытянул. Мышцы дрожат, руки подгибаются от слабости. А Пашка вон вообще лежит с синим лицом. Хорошо хоть дышит.
Ну, Ярослав, ну учудил. Андрей затряс головой и бросил короткий взгляд на тело Бориса и склонившего над ним голову Ярослава. Наивный мальчишка. Думал смерть победить, а в итоге чуть ли всех не угробил. Ладно, что выжили.
— Па-аш, ты как? — Плюхнулся на пол рядом с Павлом и похлопал его по лицу. — Давай уже, очухивайся. Пора тебе немного поработать. Надо нас спасать. — Добавил, с сомнением глядя на еле дышащего Пашу. — М-да. Кто бы тебя самого спас…
— Получилось? — Паша приподнял голову и посмотрел в сторону дивана. — Борис… Живой?
Еще один придурок. Андрей бы сплюнул, но для этого надо было перевернуться хотя бы на бок, не заплевывать же самого себя.
— А ты — что? Помогал?
— Как мог, — прошептал Паша, еле шевеля губами. — Можно подумать, что ты в стороне остался.
— Защиту держал. — Признался Андрей.
— Ладно. Яра спасли — и то дело. — Паша повернулся на бок и стал на четвереньки. — Надо посмотреть, как он там.
— Эй, Яр? Живой?
Мальчик вздрогнул и приподнял голову.
На Бориса все смотрит. Тяжело ему, наверное, не потерял бы веру в себя…
— Ярослав, дурачок ты наш, — Паша облегченно выдохнул. — Ладно, ты же не знал, что смерть — невозвратное собы…
Мальчик отдернул руки от тела Бориса и поднес их к глазам.
Черт. — Шатаясь, Паша встал. — Сейчас будет нервный срыв. Спасать все-таки придется. — Он передернул плечами, разыскивая в себе крохи Силы. Расстроенно вздохнул. Пока придется просто усыпить, больше энергии ни на что не хватит.
— Ну скажи хоть что-то, чтобы мы расслабились? — Осторожно подошёл к Яру и положил руку на плечо готовясь передать сонный посыл. — Спасти сноходца, который решил уйти за Грань не так-то просто, знаешь ли. Мы с Андреем все выложились, чтобы тебя не… — И он осекся.
В пронзительно синих глазах повернувшего голову ребенка ни следа паники. Тем более истерики. Решительный взгляд взрослого… давно уже взрослого… нет, уже старого бойца.
Паша отдернул руку и попятился.
— У нас проблема. — Голос Яра под стать его взгляду, старый и хриплый, звучал глухо. — Большая проблема.
Глава 15
Взгляд в прошлое…
Мороз навалился внезапно. Еще с утра было минус пятнадцать, ярко светило солнце, и все думали, что в этом году зима так и останется мягкой и дружелюбной. Но к обеду природа вдруг замерла на мгновение, как пловец, набирающих воздух перед прыжком в воду, а потом взревел ветер, небо мгновенно потемнело и вместе в обрушившимся снегопадом затрещали немногие деревца от резко упавшей температуры.
Минус сорок! Хорошо, что немногочисленные прохожие, почуяв неладное в воздухе, успели разбежаться по домам. Мороз, в сочетании с режущим ветром, который вмиг покрывал лицо неосторожного гуляки кровяными точками от острых снежинок, не способствовал прогулке. Хорошо, что гулять в этом маленьком поселке бывших гордых лордов и их служек, у кого они еще остались, конечно, было почти некуда.
Разумеется, люди не сидели по домам всю эту долгую зиму. Устраивались приемы и балы для тех, кто все еще надеялся вернуть былую силу и славу своему Роду. А говоря простым языком — вдруг разбогатеть и показать им всем свою Мощь Силу, при этом, кто такие «всем» не уточнялось даже мысленно, сначала же нужно разбогатеть, а потом и эти «все» найдутся.
Но все это случалось так нечасто, что внезапный мороз не нашел себе испуганную жертву, только деревья стонали от холода да кусты теряли поникшие ветви, вмиг облепленные ледяным снегом и обломанные резкими порывами ветра.
Семейство Стакс, представляющее из себя целый Род и состоявшее всего лишь из мужа и жены, тоже участвовало в этих мероприятиях по мере возможностей. Когда могли принести какие-либо подарки, проще говоря. Ведь не годится идти в гости с пустыми руками. Однако, Стаксам это было проще чем другим. Ведь Розалия выращивала столь дефицитные в этом краю овощи и зелень. Приносить огурцы, помидоры, зелень и травы на великосветский прием выглядело бы откровенно унизительно и плебейски, если бы все гордые, но обнищавшие Лорды и Леди не приветствовали появление в списке приглашенных Стаксов радостными возгласами и своими непременными визитами. Ведь в маленьком магазине свежих овощей и фруктов просто не было, какой смысл пополнять ассортимент продуктами по безумным ценам, если их все равно никто не купит.
Одна беда — созревать овощи не торопились, а идти в гости просто так, имея в виду «как созреет — так поделюсь», гордость не позволяла. Возможно летом, когда высаженные в прошлом году саженцы морозостойких яблок приживутся и дадут хоть какой-то урожай, Стаксы и смогут позволить себе сходить в гости просто так, «за обещание» потом порадовать «эксклюзивом», но это дело не разу не ясного будущего. И пока лучше не торопиться идти по гостям.
Поэтому сегодня Радон Стакс предпочитал дремать в своем кресле у камина, пока супруга возилась в соседних комнатах с их небольшими тепличками, вместо «великосветского» общения, и даже не подозревал о жестоком морозе за окном. Кому-то могло показаться, что Радон просто живет за счет трудов жены и не желает, как настоящий мужчина, взять заботу о благополучии семьи в свои руки. Но на самом деле все было совсем иначе.
Радон не просто так дремал. Он искал, исследовал, надеялся.
Любой Лорд мог взять в руки ружье и пойти на охоту, или заняться добычей золотого песка, надеясь вдруг найти неожиданно золотую жилу и резко разбогатеть. Не в такую погоду, конечно, но все же — почти любой. А как еще выжить Лордам, коль служки, которых можно было послать на подобный промысел остались лишь у трех семей, но там уже не поймешь кто они были — то ли прислуга верная, то ли уже младшие члены Рода.
Радон умел стрелять, но не любил убивать, и мясо предпочитал видеть зажаренным и на тарелке, а не бегающим в мохнатых шкурах среди черных стволов и сугробов. Поистине надо быть или фанатичным охотником, или отчаявшимся и оголодавшим, чтобы по таким морозам выходить из дома на какой-либо промысел.
А вот гулять по снам, ОСознанно гулять и искать способ совместить реальность и те способности, которые легко воплощаются во сне, было гораздо интереснее. Некоторым это могло бы показаться бредом или даже начинающейся шизофренией. Но Радон уже давно чувствовал в себе некую Силу, некую Возможность реализовать плоды своих фантазий в материальном мире.
Что-то было внутри него, что-то особенное, дающее эту уверенность в своей исключительности.
И, самое главное, что жена, обожаемая Розалия, тоже верила в него и считала, что упорная работа над собой, развитие способностей ОСознанца и Силы непременно приведут его к успеху.