Все уже привыкли к тому, что кого-нибудь надо провожать. И все-таки в последние минуты грустно.
Никто не знал, куда летит Сережка. Но знали, что он может не вернуться. Так бывает… И не редко. Но всегда старались верить, что скоро увидятся снова.
Все очень любили Сережку за его характер. Он никогда не унывал. И не давал унывать другим. Он очень хорошо чувствовал настроение и мог развеселить любого. Ребятам взгрустнется, и Сережка подсаживается рядом, на лоб свисает русый чуб, руки бегают по струнам гитары. Ему начинают подтягивать. И вот уже все вместе поют любимую песню. Грусти как не бывало.
Красное потное лицо немца. Удары хлыста. Ожог раскаленной кочергой. Один, второй. И вопросы, вопросы. Одни и те же. А рядом русский. Он переводит. Хорошо говорит по-немецки. Переводчик. Кто ты, парень? Как ты оказался с ними? Кем ты был раньше? Как ты можешь спокойно смотреть на все это?
Вопросы и новые удары сыпались на Сергея. Он не слушал их. Старался не слушать. Какой смысл слушать то, что спрашивает этот парень, если все равно Сережка будет молчать.
Здорово больно. Ох, как больно. Об этом не надо думать. Надо о другом. А то еще хуже будет. Еще труднее.
Сергей смотрел на переводчика. Простой русский парень. С таким до войны спокойно можно было сыграть в волейбол, шахматы. Почему все же он здесь? Что его заставило?
«Больно! Черт возьми, страшно больно! Мама! Бедная мама. Сколько ей пришлось пережить… Следом за отцом два сына, а теперь и я…»
Боль с новой силой пронзила сознание Сергея. И когда это все кончится? Уже трудно устоять на ногах.
Нет, нет, нет. Нельзя кричать, нельзя говорить, нельзя об этом думать. Надо о другом. О хорошем. Так легче…
…Вдруг дикая, не сравнимая ни с чем боль пронзила Сергея, и он упал.
…Сергей попробовал повернуться. Руки связаны за спиной. Все тело и одежда мокрые — обливали холодной водой. Открыл глаза — сквозь маленькое отверстие наверху пробивался тусклый свет. На улице лунная ночь.
Руки онемели. Несмотря на жгучую боль во всем теле, особенно болят ожоги, чувствуется сковывающий холод.
К Сергею медленно возвращалось сознание. Он начал вспоминать все, что произошло с ним за последние дни…
…В полной темноте самолет поднялся и, медленно набирая высоту, пошел над лесом. Впереди прорисовывалась ровная линия горизонта.
Вдали видны отдельные вспышки — там передовая. До нее 30 километров. Ровным голубоватым светом светятся стрелки на приборной доске. Альтиметр показывает, что самолет все время продолжает набирать высоту. Время от времени на самолет натыкаются легкие, полупрозрачные облачка. Линия фронта приближается и словно уходит все ниже и ниже под самолет, горизонт отодвигается дальше. В стороне и немного впереди различается второй самолет. Там штурман, мешки с взрывчаткой, запасное питание к рации.
Линию фронта прошли спокойно с выключенными моторами, на планирующем полете.
Дальше пошли над самым лесом.
Высота сто метров.
Внизу мелькали забеленные снегом поляны, чуть припорошенные поля, темные силуэты спящих деревень.
С ведущего передали сигнал — приготовиться.
Сергей, еще раз проверив, хорошо ли привязана рация, мешок с продовольствием и боеприпасами, автомат, нож, выбрался из кабины на крыло самолета.
Команда «Пошел» — и Сергей, слегка наклонившись, летит вниз головой с плоскости самолета.
Приземление прошло благополучно. Купол едва скользнул по кроне, и Сергея не успело ударить о ствол дерева. Оба мешка с грузом легли точно в центр поляны. Сергей оттащил их в густой ельник, достал лопату и зарыл вместе со своим парашютом.
До утра продремал. С рассветом пошел определяться на местности и через час вышел к опушке. По ту сторону большая деревня: молодцы летчики — выбросили точно.
Задание Сергея было разбито на две части.
Сначала он должен был встретиться с группой Лапишева, которая возвращалась с задания и обнаружила в тридцати километрах от фронта, в лесу, склад боеприпасов, передать им взрывчатку и принять участие в уничтожения склада, а затем перейти западнее, туда, где, по имеющимся сведениям, действовали несколько малочисленных партизанских отрядов. Сергей должен был добиться их объединения и обеспечить связь с Большой землей.
Мягко поскрипывал под ногами снег, гулко лопался наст. Сергей осторожно, чтобы не вызывать излишнего шума, шел по лесу. До места встречи с группой оставалось полтора-два километра, до полудня — времени встречи — еще больше часа, торопиться некуда.