Кровь упругими волнами била из раны, растекаясь по пальто, окрашивая землю.
— Валечка!.. Валя… родная… Подожди, я сейчас…
Виктор лихорадочно шарил по карманам, разыскивая индивидуальный пакет, в ужасе все повторяя: «Валечка, подожди, подожди, я сейчас…»
Но Валя с каждой минутой слабела, силы покидали ее, и Виктор, уже повидавший много крови в этой войне, понимал, что такие ранения смертельны…
— Виктор… любимый… — последний раз прошептали ее побелевшие губы, и она замолкла.
…Виктора нашел уже под вечер шофер из их части, который привез его на станцию. Весь перепачканный в крови, он сидел в той же воронке, положив к себе на колени Валину голову и устремив в пространство глаза.
73!
На первый взгляд это была самая обычная радиограмма. Десятки подобных принимали радисты штаба. В ней говорилось, что задание командования будет выполнено, и просили срочно выслать боеприпасы, продовольствие, табак и питание для радиостанции. Но оканчивалась радиограмма цифрами «73!».
На условном языке разведчиков этой группы «73!» означало: попал в беду, нахожусь в руках врага, радиограмме не верьте, связь прекращаю, прощайте.
На просьбу встревоженного радиста штаба повторить текст радиограммы получен лаконичный ответ: «Вас понял, 73! связь кончаю».
С тех пор прошло три тревожных дня. Круглосуточное дежурство у радиоприемников, неоднократные вызовы в часы сеансов остались безрезультатными. Рация молчала.
Что же случилось с девчатами?
Вера и Надя попали в часть около года тому назад. Обе москвички.
После окончания десятилетки поступили в институт иностранных языков. С первых дней войны девушки через райком комсомола добились направления в школу военных радистов, а оттуда на фронт.
Они сразу вошли в коллектив. Уже дважды были в тылу врага, прекрасно справлялись с порученными заданиями и благополучно возвращались.
Что же случилось с ними теперь?
Десять дней назад их провожали на прифронтовом аэродроме. Они вылетали в партизанский отряд, который был недавно организован.
Маленькие, в ватных брюках, полушубках, надетых поверх телогреек, они напоминали двух медвежат. Ждали сигнала к вылету. Обменивались последними напутствиями, проверяли в сотый раз, не забыли ли что-нибудь.
Девушки сидели внешне спокойные, веселые. Только иногда в глубине глаз все-таки проглядывало беспокойство. Что-то ждет их там, в тылу врага, через два-три часа.
Они вылетели около трех часов ночи, а в начале шестого вернувшиеся из полета пилоты доложили, что девушки приземлились хорошо, сообщив световыми сигналами, что все в порядке.
С тех пор шесть раз выходили в эфир, обменивались радиограммами — и вдруг… «73!».
На совещании у полковника Макарова было принято решение — направить в район расположения партизанского отряда опытного разведчика с заданием разыскать отряд и узнать, что с девушками. Действовать под видом беженца осторожно, себя не расшифровывать.
— Я думаю, надо послать Лесина, — после некоторого раздумья предложил Тюрин.
— После всего что с ним случилось? — возразил Макаров. — Отдохнуть парню надо, а не на задание. Нет, надо послать кого-нибудь другого.
— Именно его. И никого другого. Нельзя оставлять человека наедине с горем. Нужно направить его на работу. Только в работе он может забыться. Отдых погубит его.
— Что-то ты, комиссар, по-моему, перегибаешь. Ему же и девятнадцати нет. Совсем мальчишка. А навалилось на него — дай бог таким, как мы, расхлебать.
И все же комиссар настоял на своем. Послали Виктора.
А на следующий день после совещания от Виктора уже пришла радиограмма: «Приземлился хорошо. Рацию оставляю лесу. Иду поиски отряда. Следите эфиром расписанию».
Дмитрий Локтев всегда считал себя незаслуженно обиженным. Ничто ему не удавалось, ни в чем не везло. И дома была необычная, не такая, как у всех, обстановка.
Отец Дмитрия работал мелким служащим — то кладовщиком, то товароведом. Но на одном месте долго не задерживался. Год, от силы два, а там увольнялся. И сразу вся семья снималась с еще не обжитого места, переезжала в другой город. Сначала Митя не понимал, что толкало отца на эти вечные скитания, потом подрос и понял. Несмотря на незначительную зарплату отца, семья всегда жила хорошо и больше всего боялась показать свое благополучие.
Мать и отец внушали сыну: «Деньги заменят тебе все. И друзей, и товарищей. С деньгами и с головой ты сможешь все».
И Митя оказался способным учеником. После окончания девятого класса он продемонстрировал своим родителям, что их уроки не пропали даром.