— Да. Проходите.
И тут же в коридоре показался Василий. Он был в одной майке, с перекинутым через плечо полотенцем и бритвой в руках.
— Кто там?
Минуту он разглядывал Виктора.
— Витька!!! Чертушка!!!
И он, выронив бритву, со звоном полетевшую на пол, кинулся к нему.
Они обнимались, хлопали друг друга по плечам и опять обнимались, задавали вопросы и, не ожидая ответов, задавали новые.
— Может быть, вы все же объясните, что здесь происходит? И дадите мне возможность принять участие в вашем веселье?
— Леночка! — вопил Василий. — Конечно, иди к нам. Ты представляешь — это тот самый Витька, о котором я тебе так много рассказывал. Витя! Знакомься — это моя жена и товарищ. Ты ее, наверно, должен помнить. Хотя нет, постой, она прибыла позже. Одним словом, это моя жена Лена, а в прошлом наша радистка.
— Вы посмотрите на себя. — И Лена, взяв их за руки, подвела к большому зеркалу.
Из зеркала на них смотрели два мужика с всклокоченными волосами, перемазанные мыльной пеной.
— А ну, марш в ванную, домовые.
— Ты очень удачно приехал, — говорил Василий. — Мы с Леной не работаем сегодня, так что целый день проведем вместе с тобой.
— Чуть было не забыл спросить, — говорил Виктор во время завтрака. — В нас сегодня ночью стреляли. Говорят, бандеровцы. Неужели они до сих пор еще существуют? Мне, помню, с ними приходилось встречаться во время войны. Но теперь… Откуда они теперь? Разве они не ушли с немцами?
— Пока это беда Западной Украины. Перед отступлением немцы настроили им в лесах Прикарпатья хорошо замаскированные бункеры, заложили в них большое количество консервированных продуктов, оружия, обучили бандеровцев методам ведения подрывной работы.
— Но разве нельзя их уничтожить? Война уже когда кончилась. За это время, я думаю, всех их давно можно было ликвидировать.
— Э, не говори гоп. Не так все просто. Большинство из них — местные жители. Многие продолжают жить открыто в своих селах. А с наступлением темноты достают припрятанное оружие и идут делать свои черные дела. Другие попрятались в бункерах, скрываются в глубине леса. Выловить их очень трудно. Очень жестоко они расправляются с населением. Да вот погоди, устроишься на работу, встанешь на партийный учет, сам все узнаешь — всех коммунистов в порядке партийного задания направляют в село для проведения агитационной работы, сбора хлебопоставок, организации колхозов. Тебе тоже не миновать этого.
— Кстати, о работе. Чем здесь, во Львове, можно заняться?
— Думаю, лучше всего тебе пойти работать к нам в радиоцентр. Можешь пока поработать в радиобюро, по лучше идти на строительство передающего центра. Там тебе будет удобнее учиться. Ты как — думаешь учиться? Там сутки работают, двое суток отдыхают — самое удобное для учебы.
— А куда здесь пойти учиться? Я сегодня видел университет. Какие институты еще есть?
— Институтов много. Все зависит от того, какую ты себе выберешь специальность. Наши все учатся. Кто в университете, кто в политехническом, кто на дневном, кто на вечернем, а я вот с Леной учусь на заочном.
— Я с осени тоже пойду. Скорее всего на заочное отделение или на вечернее. Хотелось бы на радиотехнический факультет. Есть здесь такой?
— Так мы же с Леной там учимся. Только отделение это называется электронно-физическим. К нам и пойдешь. А пока, до осени, будешь заниматься при политехническом институте на подготовительных курсах — забыл, поди, все на свете, а там быстро вспомнишь.
— А как здесь с жильем?
— С этим делом здесь тоже все будет нормально. Пока поживешь у нас, а там получишь в исполкоме квартиру.
Жилищный вопрос решился неожиданно быстро и легко. Когда на следующий день Виктор пошел в горком партии стать на учет, заведующий отделом учета повел его к секретарю горкома: «Он у нас с каждым вновь прибывшим коммунистом сам беседует».
Секретарь горкома, плотный мужчина лет сорока, встретил Виктора радушно.
— Фронтовик?
— Бывший.
— Это хорошо. Нам сейчас коммунисты, особенно бывшие фронтовики, вот как нужны. — Он провел ребром ладони по горлу. — Как с работой? Что думаешь делать, чем заняться?
— Пойду в радиоцентр на строительство передающей станции.
— Уже успел побывать там?
— Нет, но говорил с другом по фронту.
— Кто такой? Я его знаю?
— Василий Лапишев.
— Ну его-то я знаю. Хорошие у тебя друзья. Это тоже приятно. Вместе партизанили?
— Нет, не вместе. Но встречались в тылу. Мне приходилось работать с ним вместе.
— Отлично. А с жильем как устроились?