Он сидел на кучке пепла, спрятав голову в колени. В окне уже заходило солнце, бросая красный свет на расплавленные игрушки и уродливое, искорёженное пианино. Я села рядом с ним. Он даже не пошевелился. Воздух вокруг его сгустился, тень удлиннилась. На секунду мне показалось, что она издевательски улыбнулась просветом.
Внизу в машине заиграла латиноамериканская музыка. Её было не очень слышно, но достаточно, чтобы вскочить и пуститься впляс.
- Кажется, сама судьба намекает, чтобы танцор Ромео вернулся, - вскочила я.
- Это не ча-ча-ча, дура, - сквозь нервный смех сказал Ромео.
Я нетерпеливо схватила его за руку и рывком подняла. Вопросительно посмотрела, изогнув бровь. Он вздохнул и сказал:
- Ладно, покажу несколько простых движений.
Он начинал медленно, неуверенно и нехотя. Он наступал мне на ноги, путал движения и несколько раз терял равновесие. Я много раз видела, как танцуют ча-ча-ча и даже запомнила несколько движений, так что получалось у меня весьма сносно. В итоге Ромео втянулся и даже увлёкся, выделывая невероятные па и кружа меня. Я едва поспевала за ним. В свете заката весь преобразился, тень от взъерошенной челки падала на лицо, глаза ярко горели, губы тронула счастливая улыбка. И музыкальное сопровождение не нужно было: песня звучала в наших головах.
Завершили танец красивой позой, не удержались и плюхнулись на кучу пепла, запыхавшиеся, разгоряченные и раскрасневшиеся, и при этом совершенно счастливые. Ощущения были как после нескольких часов, проведённых на танцполе. Вся напряженность спала, да и Ромео выглядел так, будто впервые за последние несколько лет был по-настоящему счастлив.
Повернули друг к другу головы, посмотрели опьяневшими глазами, по лицам поползли одинаковые блуждающие улыбки.
- В начале так трудно было, - пробормотал он, - А потом легко. Будто и не было травмы вовсе. Че за хрень?
Я расхохоталась.
- Последней фразой можно описать всю мою жизнь.
Солнце уже зашло, показались первые звёзды.
- Ой. Сейчас же отбой должен быть, - вскочила я, - Если нас не обнаружат в постели, то накажут потом.
- Ты ведь сегодня встречаешься с Отступницей? - вкрадчиво спросил Кит.
Я медленно кивнула, нервно взглотнув.
- Обязательно выясни её настоящее имя. И выкрикни его ей в лицо.
Он ободряюще улыбнулся и проводил меня до палаты. Мы разошлись, совершенно довольные собой и друг другом.
Я легла в постель между Клэр и Жюли. Пришла санитарка, помогла вяло сопротивляющейся Саре переодеться в пижаму и лечи в постель. Потом дала таблетки, погладила каждую по голове и ушла, погасив свет. Хорошая это была женщина. Я слышала, что она в молодости не одного больного спасла от лоботомии.
Ночь опустилась на улицу, закапал дождь. Ветер выл в трубах, грозил открыть окно, ударял ветки о стекло. Молодые стволы сгибались. Пролетела чья-то ночная рубашка. Мне совершенно не нравилась сама идея того, что мне придётся идти через весь двор при такой погоде, но остаться здесь означало проявить трусость. От дуэлей не отказываются.
Отступница уже проснулась. Она молча смотрела на меня - зловещий тёмный силуэт. Убедившись, что все спят, мы открыли окно, спрыгнули вниз и тихонько закрыли. Я зашипела, когда моих ног коснулась мокрая трава и твёрдый цемент. Мы пошли через двор, шарахаясь от света фонарей. В окнах на верхних этажей ещё не выключили лампы, там мелькали силуэты Халатов. Мы жались к слепым зонам, потому что двор был оснащен камерами наблюдения, которые просматривались Филином. Филина все боялись: злые глаза, сверкающие из-под кустистых, нависших бровей, запах алкоголя, утробный голос и суровый нрав. Рядом с ним было жутко находиться, коленки тряслись, голос отнимался. Говорят, он никогда не спал. Я поежилась, вспомнив одного лунатика. Он ходил по коридорам во сне, выходил в сад и бродил там, что-то бормотал. Один раз я подслушала, и потом очень пожалела, потому что говорил он очень жуткие вещи. Поэтому его звали Сомнамбула. Потом он уехал в пансионат и больше я его не видела, и очень была рада этому. Боялась его до смерти.
Самым трудным было пробраться сквозь кусты. Ветки царапали, листья и насекомые так и липли. На небе показалась бледная луна. Мимо нас пробежала Поступь. Мы притихли. Кажется, она нас не заметила. Выбрались исцарапанные и злые.
- Надеюсь, ты хоть оружие взяла? - усмехнувшись, спросила Отступница.
- О себе лучше беспокойся, - огрызнулась я.
Я выхватила заточку. Она - тот же нож, что и в прошлый раз. Мы принялись кружить вокруг друг друга, принюхиваясь, сгруппировавшись, как кот, готовящийся к прыжку. Готовились напасть, выжидали.