— Проигрыш мы не будем обсуждать, — ответила Милена.
— Так не пойдёт, сестрица, ведь противная сторона оплачивает моё участие независимо от исхода поединка.
Фигуры остановились, и Альберт увидел, как Гасьярд достал платок и коснулся им лица Иррис. И этот жест, в чём-то вполне невинный, ударил его в самое сердце.
Она гуляет с ним под руку, позволяет касаться своего лица, она танцует со всеми и только ему она отказывает во всём…
И умом он понимал, что эта ревность глупа, и что у него нет на неё права, что его злость не рациональна, и что поведение Иррис вполне логично, и ничего такого в их прогулке с Гасьярдом нет, но сердце не хотело подчиняться уму. Сердце гнало кровь по венам, заставляя биться пульс в висках, и хотеть только одного — сломать руку дядюшке Гасу, ту самую, в которой он держал треклятый платок…
Он отвернулся, ощущая ноздрями огонь, который подобрался уже к самому горлу.
Забыть её. Забыть. Забыть! Он ведь себе поклялся! Прочь из этого дворца…
— Если ты будешь со мной торговаться, то я, пожалуй, отдам себя в добрые руки братишки Себастьяна, — зло бросил Альберт, — Дуарх с ним с портом, если Драгояр проиграет, его мне и так не видать, как своих ушей. Но патенты должны быть моими до поединка и независимо от его исхода. Так ты согласна?
Он смотрел на неё внимательно, и, наверное, что-то было в его лице, от чего Милена прищурилась и ответила коротко:
— Хорошо. Договорились. Но ты дай слово.
— И ты ему поверишь? — усмехнулся Альберт.
— Насколько я помню наше детство, слово своё ты не нарушал ни разу, — произнесла Милена с вызовом. — Или что-то изменилось?
— Даю слово.
— И ты вот легко ему поверишь? — спросил Драгояр удивлённо. — Тебе что, достаточно одного слова этого бастарда?
— Его слова мне достаточно, — ответила Милена.
— До встречи, — буркнул Альберт и спешно покинул комнату.
Разговор и так продлился почти час, и оставаться здесь было выше его сил.
Он умылся прямо в фонтане, стирая с лица остатки чёрной смолы, и быстрым шагом направился к конюшням. Увидев Таиссу, которая садилась на лошадь, хотел уже пройти мимо, но она остановила его.
— Плохо выглядишь, — усмехнулась уголками губ, вложив в эту усмешку всё своё высокомерное презрение, — а впрочем, ничего удивительного. Вы сцепились на торжественном приёме как последние дворовые псы — очень в твоём духе. Вижу, ты с утра уже побывал у Милены?
Альберт посмотрел на Таиссу с раздражением, и хотя об их с Миленой договорённости следовало молчать как можно дольше, но злость, которая переполняла его со вчерашнего вечера, не давала мыслить рационально. Он хотел лишь одного — чтобы Таисса просто замолчала и оставила его в покое. Или, чтобы она, наконец, захлебнулась своей желчью.
— Нет лучшего времени для заключения союзов, чем утро, не находишь? — он подмигнул ей.
— Союз с Миленой? Ты серьёзно? — усмехнулась Таисса. — Ты за этим дрался вчера с Драгояром?
Но непроницаемое лицо Альберта стёрло усмешку с её губ.
— А ты думаешь, я шучу? Деньги творят чудеса, сестрёнка! Что такое пара тумаков от Драгояра по сравнению с патентами на торговлю? Мы уже помирились и теперь лучшие друзья, — наступила его очередь усмехнуться. — Передавай привет Себастьяну! Увидимся на совете.
Он редко видел сестру разъярённой. Таисса всегда отличалась холодным сарказмом и умением бить тонко и изящно, но сейчас её словно подменили. Таких оскорблений он не слышал даже от Милены, а уж та была гораздо более темпераментной и никогда не стеснялась в выражениях. Но сегодняшним утром сёстры словно поменялись местами.
Альберт не стал отвечать на её угрозы, развернулся и нырнул в тёмное нутро конюшен.
Что он вообще делает здесь, в этом зверинце? Зачем ему всё это? Он что, и в самом деле хочет всю жизнь сражаться со своей склочной роднёй? Выслушивать колкости сестёр и разбираться в хитросплетении их интриг?
Он ехал сюда, мечтая занять место верховного джарта, доказать всем, что…
А что он хотел доказать? Что он лучше их? Или что не хуже? Или что отец был не прав?
Так почему ему сейчас стало это безразлично? Почему ему наплевать? Как так случилось, что всё, чего он хочет — ту девушку в светлом платье, гуляющую по парку, и оказаться с ней как можно дальше отсюда?
И он точно не хочет служить Милене с Драгояром. И жить под одной крышей с Таиссой… Но он дал слово и его придётся держать. По крайней мере, пока не состоится поединок.