Наталья Андреева
Огненная лилия
Воскресенье
Утро
Турбаза с поэтическим названием «Белая лилия» находилась в каких-нибудь десяти километрах от Города, но добраться туда было непросто. Общественный транспорт на базу не ходил, таксисты же соглашались ехать крайне неохотно и брали втридорога. За три километра до «Белой лилии» асфальт заканчивался, дальше шла обычная грунтовка. Места здесь необычайно красивые: сначала степь с мелкими пряными травами, потом сосновые посадки, ровные ряды натянутых, как струны, стволов и где-то вверху – сеть густых ветвей, в которых гудит, словно рой рассерженных пчел, запутавшийся ветер. Смоляной запах хвои мешается с горьким ароматом полыни, а машину, съехавшую с асфальтовой дороги в степь, мгновенно облепляет огромная саранча. В воздухе стоит непрерывный треск, он сух, как порох, и так же опасен. Случись гроза – вспыхивает мгновенно и сверкает так, что душа уходит в пятки. Грозы в этих краях необычайно сильные.
Земля же здесь черная, жирная, и в дождливую погоду машины буксуют. Особенно трудно было въезжать в гору – это и являлось главной причиной, по которой таксисты «Лилию» не жаловали. Перед турбазой шел крутой спуск: узкая дорога, зажатая высокими холмами, густо поросшими соснами, и где-то на середине этого спуска крутой поворот. Все ехали на авось, не видя встречных, и бывало, две машины, из которых одна поднималась в гору, а другая спускалась, сталкивались и начинали бодаться, кто кому уступит. Разъехаться было невозможно. Местная знать уступать, разумеется, не желала, и несчастному таксисту приходилось пятиться, пропахивая колесами борозду, а случалось, и зарываться в жирную грязь. Для поездки на базу нужна была хорошая машина с мощным мотором и новой резиной, народ в Городе жил небогато и сюда приезжал с опаской. Дорога плохая, да и дорого.
Но оно того стоило. После опасного спуска грунтовка упиралась в деревянный настил, по обе стороны которого раскинулось затянутое зеленой ряской болотце. Под кваканье лягушек – в лес еще метров сто, и вот они, железные ворота, над которыми висит плакат: «Добро пожаловать в пансионат «Белая лилия»!». Турбазу переименовали в пансионат и дали другое, более звучное название лет десять тому назад. А до того она называлась «Маяк», была предназначена для отдыха рабочих самого крупного в Городе завода с таким же названием и процветала. Но завод постепенно разорился, рабочих большей частью сократили, турбаза захирела и со временем умерла бы, если бы ее не облюбовали для летнего отдыха хозяева «Маяка». Или, по-современному, держатели контрольного пакета акций. Это была супружеская пара, люди среднего возраста, состоятельные, которые ценили «Лилию» из любви к уединению. Детей у них не было и забот, в общем-то, тоже. В холодное время года они любили путешествовать за границу, летом же предпочитали природу средней полосы.
Сама турбаза была небольшая, всего-то с десяток кирпичных коттеджей. С одной стороны – маленькое, но глубокое озеро, вода в нем черная, а по ней стелятся огромные кувшинки, белые, как снег. Мало кто знал их второе название: нимфеи. В честь нимфы, безнадежно полюбившей силача Геракла. У хозяйки даже была идея назвать бывшую турбазу «Нимфея». Но не поняли бы. Поэтому она насадила вокруг своего коттеджа обожаемых белых лилий, так же назвала и пансионат. У берега росли еще и желтые кубышки, но они были далеко не так красивы. Рвать нимфеи не запрещалось, но рука не поднималась, если только запутавшееся в них весло выдирало ненароком длинный стебель, а на нем – сказочной красоты цветок. Рыбалка здесь была отменная, ради нее тоже стоило приехать. Водились и линь, и щука, и плотва, но чаще всего брал карась. Чтобы поймать щуку, приходилось постараться: встать засветло, неоднократно кидать в черную воду спиннинг и терпеливо ждать, когда возьмет. Но такие любители находились. На мелководье стояло три лодки, все – без весел. Они, как и спортивный инвентарь, обычно хранились в сарае у хозяина.
С другой стороны базу огибала река. В ней-то все и купались. Пляж находился на песчаном островке, куда с берега перекинули понтон. Когда-то широкая и глубокая река со временем обмелела, дно же было ненадежное. Одно неверное движение – и нога теряла опору, и в этот момент главное не испугаться и не растеряться, иначе быстрый поток подхватит и понесет вниз по течению, а там омуты, опасные коряги и густо заросшие кустарником берега.
Другой дороги на базу не было. Озеро, река и непроходимый лес отрезали ее от мира. Отдыхать в «Белой лилии» считалось у местных особым шиком, иногда приезжали и столичные жители. Из тех, кто когда-то уехал в Москву на заработки, сумел там зацепиться и страшно этим гордился. Таких местные с легким презрением именовали «москвичами» и втайне им завидовали, хотя вслух говорили:
– Да чего там, в вашей Москве, хорошего? Полдня в пробках стоите! То ли дело у нас! Подумаешь, асфальт пожиже да дома пониже! Зато никаких пробок! Тихо, спокойно…
Однако на турбазу городская знать приезжала отнюдь не за покоем. В выходные здесь было шумно, пили так, что не помнили себя, иногда отмечали юбилеи и свадьбы, гуляли с размахом. Банкетного зала в «Белой лилии» не имелось, только огромная веранда на открытом воздухе да мангалы вокруг нее. Было и поле для мини-футбола, волейбольная площадка, столы для настольного тенниса. В общем, каждый мог найти себе отдых по душе. Хочешь – рыбачь или купайся, а хочешь – привози компанию, играй в волейбол. Жги костер, жарь шашлык. Хозяева предпочитали семейные пары, заядлых рыбаков или тех, кто любит активный отдых. Приезжали же в основном «крутые», погудеть вдали от любопытных глаз с водкой, с девочками. Приходилось терпеть, хотя в последнее время супруги все чаще подумывали о том, чтобы продать «Белую лилию». Пьяные шумные компании им уже порядком надоели.
Лето в этом году выдалось дождливое. И без того клиентов было немного, а из-за плохой погоды их ручеек практически иссяк. В выходные, как обычно, заехала шумная компания, сняли сразу четыре домика и оккупировали веранду.
…Она искала покоя и возможности уединиться, побыть вдали от городской суеты, поэтому весь субботний день пряталась в своем домике, где занимала мансарду на втором этаже. И весь день думала: «Когда-нибудь это закончится?» Пробовала читать, но за окном визжали девицы, то и дело раздавался пьяный смех и звучали путаные тосты. Музыка гремела до утра, она так и не сомкнула глаз, пока компания не разошлась. Утром встала невыспавшаяся, с головной болью и пошла на речку умыться. Вода была чистейшая и такая холодная, что сразу освежала.
Женщина осторожно спустилась с крутого берега к реке, где густой кустарник скрывал ее от людских глаз, присела на корточки и зачерпнула ладошкой воду. Плеснула на лоб, на щеки, и головная боль вроде бы прошла. Было свежо и тихо, она коротко вздохнула и присела на траву. Уходить не хотелось.
– Теперь можешь говорить, – раздался вдруг мужской голос.
Женщина вздрогнула от неожиданности и хотела было подняться, но сразу не получилось: ноги затекли. Потеряв равновесие, она опустилась обратно на траву.
– Я понимаю, что ты больше ждать не можешь. Я тоже не могу…
Она поняла, что мужчина говорит по телефону. Голос у него был низкий, и говорил он тихо.
– Да, понимаю… Погоди, погоди, погоди… Я же сказал, что вопрос решу!
«Фу ты, как неудобно! Еще подумает, что я подслушиваю!»
Женщина замерла. Он, кажется, идет к понтону, на пляж, говорит по мобильному. И пусть себе идет!
– Убить лучше здесь. Место уж больно подходящее.
Она похолодела.
– Нет, сейчас не получится, народу много. Заехала шумная компания, заняли четыре домика. Они повсюду, могут помешать. Лучше сделать это на неделе. Во вторник. Да, во вторник. Я уверен. Я иду смотреть место, – теперь мужчина говорил отрывисто, она же почти прижалась к земле и сидела, дрожа. По понтону шел убийца! Во всяком случае, он собирался это сделать и спокойно обсуждал убийство кого-то по мобильному телефону!