— С чего ты взяла? Тебе еще рано пить этот нектар, — проворчал он.
— А я пила, — с гордостью ответила она.
— Что? Кто посмел тебе его предложить?
— Никто! Мы сами с Фином его взяли. Без разрешения.
— С Фином? Ты была в Скрытне?
— Угу. А еще я дралась с Уитуном на дуэли.
— Мэриэлла. Ты пугаешь меня. Замок на месте?
— На месте! Победила я!
— Так! Дар, — обратился ко мне Раст, — где мы можем поговорить с Мэриэллой?
— Где хочешь! — пожал я плечами.
— Можно в твоей библиотеке?
— Конечно!
Раст встал из-за стола, обнял дочь за плечи и повел ее в библиотеку. Мы с Красом пошли за ним. Белый Тигр повернул мое кресло к окну и сел. Мэриэлла обернулась Огненной Лисицей и забралась к нему на колени. Он стал привычно гладить ее по спине:
— Рассказывай!
— С чего начать?
— Начни опять с Шейни. В прошлый раз ты была слишком взволнована. В твоем повествовании был момент, который меня очень интересует. Повтори, пожалуйста!
Нас он не заметил, по всем правилам мы с Красом должны были дать понять, что присутствуем здесь. Но почему-то оба, не сговариваясь, не сделали этого.
Мэриэлла начала рассказывать. Раст не перебивал дочь. Только изредка, его рука прекращала гладить спину огненного зверька, и тогда он поднимал глаза на Белого Тигра, и спрашивал: — Я не должна была так поступать, папа?
Владыка земли ничего не отвечал, и снова начинал ее гладить, рассказ продолжался.
Я слушал, и начинал закипать от злости. Как мог Энлиль так поступить? Как он смел, стереть ей память? Был уверен, что Атель не по своей воле это сделал. Мальчик влюблен в мою жену. И ему саму эта мысль вряд ли бы пришла в голову. Рука Краса легла на мое плечо, заставив, немного успокоится. Мысленно поблагодарил наследника Уитуна за его смекалку. И невольно улыбнулся, представив, как эти двое сорванцов перебаламутили неподвижную размеренную жизнь Скрытня. И снова чуть не зарычал от ярости, когда Мэриэлла рассказывала о драке с Энлилем! И вновь Крас заставил сдержать меня эмоции. Остальной рассказ о ее встрече с пеласом и путешествии в Даалад в образе старой Абы, воспринял более спокойно, но удивился, почему Бель ничего не сообщил мне о происшествии в Лагуле.
— Ну, вот и все… И в чем я опять была не права? — спросила Огненная Лисица, заглядывая в глаза отца.
— Во-первых, — голос Раста был суровым, — ты не имела права пить «Бездонную пропасть». Я, кажется, предупреждал, что придет время, и сам дам попробовать тебе этот нектар.
— Но, я уже прошла инициацию, разве не так?
— Мэриэлла, ты могла сжечь кого-нибудь из тритонов, и самого Уитуна, что недопустимо. Ты не понимала, что делаешь. А еще моя дочь, позволила видеть себя пьяной! Ты помнишь, кто тебя вернул в замок Уитуна?
— Нет… Я проснулась в своей кровати…
— Мне стыдно за тебя!
— Ну, папа…
— Во-вторых, как ты смела, взять без спроса Живой огонь?
— Я обещала Линелле принести его.
— Думаю, она не имела в виду, что ты его своруешь, как последняя воровка!
— Ну, папа, ведь Дааладу нужен был огонь…
— Нужен. Ты могла попросить. Тебе бы никто не отказал.
— Ал, отказал мне, когда я просила…
— Потому что, он был заинтересован в том, чтобы ты подольше побыла в Атель. А потом бы разрешил. Даалад несколько веков жил без огня, мог бы и несколько недель еще потерпеть.
— Я хотела…
— Ты поступила неосмотрительно, и тем самым навлекла на себя еще большие неприятности.
— В чем?
— Мэриэлла, все наши миры во вселенной созданы двумя силами, силой огня и силой звука. От интенсивности и длины их волн, зависит разнообразие того, что они создают. В нашем мире созидающий свет — Живая вода, которую охраняет Чёрный дракон, созидающий звук — Живой огонь, хранителем которого является Повелитель неба. Давным-давно, в начале рождения нашего мира, эти две субстанции хранились в одном замке Дааладе, и жизнь образовывалась только вокруг него. Именно тогда Верховные духи решили разделить свет и звук по разным сторонам нашего материка, чтобы жизнь равномерно распределялась по земле. Но Даалад уже был построен. И сердце его — живой огонь.
— А почему огонь отдали сельфам, а не драконам, они же маги огня?
— Чтобы сбалансировать силу. Огонь к огню, вода к воздуху. И каждый будет видеть себя сильнее, чем другой. А так, огонь к воздуху, и вода к огню, сила приглушается, нет яростного противостояния, есть возможность спокойного развития жизни.
— А почему он погас в Дааладе?
— После смерти Огненной Лисицы, Лисель, что-то произошло, мне не дано, это знать, но Линелла в ярости залила Живой огонь водой. Результат ты видела. И чтобы поддержать Даалад и не дать ему разрушиться, она заточила себя в его недрах, и все эти годы поддерживала его своей жизненной силой. И помочь могла ей только новая Огненная Лисица. И ты появилась. Но ты поступила не так, как было нужно! Ты взяла его без спроса, не сознавая того, на что себя обрекаешь. Живой огонь, это сила жизни в ее первозданном виде. К нему тянется все живое. И не думай, что и Лось и его спутники были внимательные к тебе, только потому, что ты — хорошая и добрая. Они чувствовали силу, и их влекло к ней. Князь ветров, Шунэль, не отходил от тебя не потому что, ты ему нравилась, а потому что он потенциальный хранитель Живого огня, он чувствует его, как Чернобрюхая акула кровь, которая пролилась в океане далеко от нее. Только запах лука останавливал его. Но он поднял крик в Лагуле, узнав зов огня, когда ты прикоснулась к нему, залечивая его раны. Это ты виновата в том, что случилось с Энлилем. Он притронулся к тебе, носительнице его огня. И в этот момент, ты, действительно, принадлежала ему и только ему. Это ты можешь понять?
— Папа…
— Подожди! Это еще не все! Посмотри на себя! Ты держала его при себе больше месяца. Он впитался в тебя, как вода в губку, ты светишься им, и это будет до конца твоих дней! А знаешь, чем это грозит тебе? Ты никогда больше не сможешь жить среди людей, как обычная девушка, ты будешь для них объектом вожделения, как драгоценности для шершей…
— Папа!!!
— Ну, и последнее, Энлиль заявил мне, что если я не отдам ему тебя, когда ты вернешься в Рарог, он объявит мне войну? Я не мог понять, какая муха его укусила. А теперь понял!
— Папа, я вернусь к нему! Я попрошу, чтобы он одумался! Я соглашусь на все, даже стать его женой, только не надо войны…
— Нет!!! — крикнули мы одновременно с Растом.
Белый Тигр резко повернулся и недобро поглядел на нас с Красом:
— Это личный разговор, — прорычал он, вставая — что вы тут делаете? Давно вы здесь? Мэриэлла, — обратился он к дочери, нежно опуская ее на сидение кресла — выйди, пожалуйста!
Огненная Лисица приняла свой человеческий облик, и, понурив голову, вышла за дверь. Раст поставил защиту от прослушивания.
— Как много вы слышали? — заскрипел он зубами.
— Все, — ответил за меня Крас, — прости, мы сами хотели расспросить ее обо всем, поэтому не стали выдавать своего присутствия.
— Мальчишество! Ладно, Дар, он совсем мальчик, но ты Крас? Ты понимаешь, что многое из того, что прозвучало в этих стенах не для ваших ушей?
— Ты знаешь драконов, Раст, — ответил верховный маг огня, — мы молчаливы.
— Нет! Дайте мне слово, что никогда не упрекнете Энлиля в его неблаговидном поступке, он не виноват…
— Он испугал Мэриэллу, он забыл, кто он есть, — вскрикнул я.
— Дар, ты тоже обидел Мэриэлу, хотел убить ее! Или ты забыл это? — слова Белого Тигра больно ударили. — Не спеши осуждать! Погляди на себя!
То, что случилось с моей дочерью — беда! Теперь не только я, но и ее муж, должен будет охранять ее не только от Горена, но и от людей! Вы прячете живую силу глубоко под землей, чтобы никто не прикоснулся к ней. Любой срединный, кто почувствовал ее, будет стремиться к ней всю жизнь, а, дотронувшись, сгорит. А теперь вот она, ходит в образе девушки. Вы оба понимаете, что это значит? Она самое непоседливое и своевольное существо на свете, запереть в четырех стенах нельзя, она тянется к людям, а они могут спокойно ее убить, не понимая почему, лишь чувствуя то, что она должна принадлежать им, и только им.