— И все?
— А тебе этого мало? Ты еще до Ателя должна дойти! И смотри, будь осторожна, тебя ищут.
— Знаю, — я тяжело вздохнула, вспомнив свою помолвку с Даром.
— Ну, и куда тебя доставить? К отцу?
— Нет, в Лагулу. У меня послезавтра. Хотя, наверное, уже завтра, выпускной вечер. А я еще платье себе не купила.
— Здорово! — чему-то обрадовалась Линелла, — хочешь я тебе одно из своих дам?
Я посмотрела на ее богатое парчовое платье, и отрицательно покачала головой:
— Нет! Оно слишком шикарное. Я в Лицее, как селянка живу, у селян таких платьев не бывает.
Линелла задумалась, и вдруг всплеснула руками: — У меня есть одно. Правда я его уже одевала. Оно удачу приносит, от сглаза охраняет. Мне его бабушка сшила, хочешь, покажу?
— Давай, если оно не слишком богатое.
Линелла быстро вышла, и скоро вернулась. На руке у нее висело какая-то холстина. Но когда она ее развернула, я чуть не вскрикнула от удивления. Это было прелестное платье из грубой льняной холстины, расшитое по подолу большими синими цветами, увитыми длинными зелеными стеблями с небольшими листочками. Стебли по косой поднимались к лифу, а несколько доползали и до коротких рукавов. Грудь открыта.
— Нравится? — спросила Линелла.
— Очень! Спасибо! Только он мне великовато будет, но это ничего я его магией под свою фигуру подгоню.
— Не делай с ним ничего, оно само будет сидеть на тебе так, как нужно в данный момент. Если тебе будет угрожать опасность, оно превратиться в страшный серый балахон, если выйдешь с ним танцевать, будешь, самой привлекательной.
— Хитрый Лис не разрешает мне быть привлекательной — засомневалась я.
— В этом можно! Бери! — и с этими словами, она его свернула и завязала в носовой платок. — Ну, готова?
— Линелла, а ты можешь задержать Дара, чтобы он не бросился меня искать в Лагуле. Дня на два. А потом после выпускного бала я уйду.
— Трудно будет. Подожди! Даалад, поможешь мне Дара удержать!
— Помогу, — тут же раздался скрипучий голос откуда-то сверху. — Она эту проклятую спальню сожгла. Сколько веков мучился, стены чесались, от этих тряпок. Теперь мне хорошо! И если принесет живой огонь….
— Ой, — я сжалась в комок, — это кто?
— Это душа замка, — ответила Линелла.
— Как Хитрый Лис?
— Хитрый Лис себе тело выпросил, и живет теперь в свое удовольствие, — проворчал Даалад. — а я вот даже двинуться не могу.
— Бедненький, — пожалела я его, — а тебе не больно, когда по тебе ходят всякие драконы?
Даалад засмеялся: — Не больно, я даже и не чувствую вас, только вижу ваши сущности! Вы как шарики катаетесь внутри меня.
— А у меня какая сущность? — тут же поинтересовалась я.
— Любопытная сущность. Шарик огня, а в нем еще один — воды, правда, совсем крошечный.
— Чего? — в один голос спросили мы с Линеллой.
— Чего, чего? Глухие стали? — снова заворчал Даалад. — Ты, девочка, поспеши! Тебя уже драконы по всему замку ищут, скоро меня вызовут.
— И, правда! До скорой встречи, Мэриэлла, — сказала Линелла.
И меня подхватило ветром и потащило по какой-то темной норе, и не успела я испугаться, как следует, как вывалилась на пляж около Лагулы, откуда несколько часов назад меня утащил Дар.
Ночь была в самом разгаре. На пляже было тихо. Летняя темнота была свежей и теплой. Жужжали комары! Я приняла человеческий облик, осмотрела себя. Да! Вид еще тот. Штаны на коленях разорваны, рукав у рубашки порван. Правда, ни одной царапины нет. Ну, и то хорошо! А это и зашить можно! В шею вцепился кровосос! Я ударила его рукой и прибила! И тут же подумала, что Дар весь замок перевернет, увидит, что меня нет, и прилетит сюда. Я представила его огромную черную тушу, которая идет по улице, и убивает всех шершей, попадающих ему на пути своей когтистой лапой, а потом видит меня, и бац! Как он Пару раздавил! Бедная пантера, мы с ней были друзьями, она не любила принимать человеческий облик, говорила, что две ноги бегать мешают…
И тут снова накатил на меня страх. Вечный мой спутник. Как себя помню, он всегда был со мной! В такие моменты, мне хочется превратиться в обычную лисицу, залезть в нору и сидеть там безвылазно. Но Хитрый Лис твердит, что со страхом надо бороться, и если чего боишься, надо смело кидаться навстречу опасности, что я в принципе и делаю. Поэтому оглядевшись кругом, сделав несколько глубоких вдохов и выдохов. Я поспешила к общежитию.
Вот уж не думала, что Соловей и Волк будут меня ждать:
— Мэришка, — вскричал Волк, — что случилось? Тебя обидели?
— Мэриша, где ты была? — гаркнул Соловей.
Увидев родные лица друзей, я не выдержала и разревелась. Уткнувшись в грудь Волку. Он гладил меня по голове, приговаривая:
— Только не молчи! Скажи! Мы же ему всю рожу свернем.
Наревевшись вдоволь, я посмотрела на друзей и, всхлипывая, попросила:
— Ребята, я не могу вам сказать, где я была! Просто не могу! Простите! Теперь уже все в порядке, я сбежала. Но, прошу вас, никогда не спрашивайте меня о сегодняшнем вечере. И … А, впрочем, это не важно! Я хочу домой! Хочу спать!
И оттолкнув приятелей, бегом бросилась к себе в комнату.
На следующее утро я проснулась, и в памяти тут же всплыл вчерашний вечер. Посмотрела на свою руку. Дар оказался прав, кольцо, как ни в чем не бывало, сидело на руке. Сорвав его со злостью с пальца, я запихнула его под подушку. Потом передумала, встала и засунула в старую туфлю. Сбегала в ванну, быстро оделась, и вышла. Около моей двери с двух сторон, сидя на полу, спали Соловей и Волк.
— Ребята, — я растолкала их, — вы, что, совсем одурели! Вас могли увидеть!
— Сколько времени? — спросил Волк.
— Много, солнце встало! Рынок открылся! Пойдем, тебе коня покупать!
— Соловей, вы с Мэришей в столовую, я — приведу себя в порядок, потом поменяемся.
— Есть, господин сотник, — Соловушка вытянулся по стойке смирно.
— Ой, Мэриша, а что это мужчины около твоей комнаты делают, — высунула из-за своей двери нос Цапа, моя однокурсница.
— Стережем невинность девушек Лицея, — тут же съехидничал Соловей, — осмотр комнат делаем. У Мэриши пусто, к тебе можно?
— Вот еще, — вспыхнула Цапа и захлопнула перед Соловьем дверь.
В столовой ребята не сводили с меня глаз. Я сидела, как на иголках. При стуке открывающейся и закрывающей двери, постоянно вздрагивала и оглядывалась.
— Не могу больше, — наконец, не выдержала я. — пойдемте отсюда!
— Можешь, расскажешь? — первым не выдержал Соловей.
Я замотала головой: — Ребят, я просила вас. Это не моя тайна! Вернее моя, но не совсем… Просто мне надо скорее уйти из Лагулы. Меня будут искать!
— И ты думаешь, мы не сможем тебя защитить? — надулся Волк.
— От них нет! — я угрюмо смотрела на свои туфли, а потом подняла на них полные слёз глаза, — и так тошно, а вы еще бередите вчерашнюю рану.
— Все! Пойдем на рынок! — Соловей взял меня за руку. Волк поплёлся сзади.
Но покупка коня, не доставила мне радости. Их морды напоминали мне пеласа. И я все время торгов простояла в сторонке, боясь даже подойти к ним. Понимая, всю глупость своего поведения, ничего не могла с собой поделать. Мы отвели коня в конюшню.
А потом отправились в кузницу, выбирать мечи для Соловья и Волка. Вот тут я вдруг поняла, что успокоит меня. Меч. Мне надо купить оружие. С ним я всегда буду чувствовать себя спокойнее. Я смотрела, как мастерски ребята выбирали себе мечи, прикидывали вес по руке, рубили воздух. А я тем временем обходила кузницу, где по стенам были развешены прекрасные образцы холодного оружия, и присматривала себе товарища для дальнейшего путешествия. У меня даже настроение поднялось. Вот только надо от ребят на некоторое время избавиться. Но не тут — то было. Они как привязанные ходили за мной.
Появившиеся после продажи кольца драконов деньги мы тратили на самые разные изысканные яства, и праздничную одежду для Соловья и Волка, чтобы они красиво выглядели на завтрашнем Выпускном вечере. (Интересно, что подумал ювелир, не обнаружив у себя этого сокровища?) В толпе, мне было вольготно! Уж, где-где, а среди людей я была в безопасности.