– Тибетцы остались где-то позади, – объявил Гари.
– Это собаки, пожиратели баранины, никогда нас не поймают! – восторженно рассмеялся Борщёфф.
И вот они очутились у подножья перевала, у начала узкого каньона, заваленного огромными валунами, отчасти залитого лунным светом. Ущелье больше всего напоминало гигантскую трещину в каменной стене. Сверху свисали масса снега и огромные наледи, а само ущелье извивалось, то и дело поворачивало и вело куда-то вверх. Казалось, сам воздух тут превратился в лед.
В лунном свете Гари увидел впереди на дне ущелья снег. Где-то здесь находился край ледника, сковавшего горы. Сначала слой снега был очень тонким, а потом лошадкам пришлось бороться с глубокими снежными заносами. Высоко над головами беглецов висели огромные массы снега и льда, которые готовы были в любой момент обрушиться им на голову. Местами было видно, где ледяные массы уже упали на землю. Вглядываясь в следы в снегу, Гари понял, что кто-то недавно проехал тут, направляясь в ту же сторону, что и они.
– Должно быть Улук направился по этому ущелью, когда понял, что мы благополучно покинули лагерь! – воскликнул он. – Он где-то впереди! – А потом он радостно закричал на весь каньон: – Улук!
Его крик эхом пронесся между ледяными стенами. А потом эхо принесло ответ:
– Я здесь!..
Надежды Гари вновь ожили. Пришпорив свою лошадь, американец направил её вперед. Если он соединиться с Улуком, то они вдвоем смогут заставить Джоан и Борщёффа остановиться, не ехать в горы. Он, и только он один раскроет тайну Кума!
Вскоре они подъехали к маленькому монголу, стоявшему по колено в залитом лунном светом снегу. В руке у проводника была винтовка, а рядом с ним стояла лошадка.
– Слава богу, что ты сообразил свернуть в это ущелье! – воскликнул Гари, спешившись.
– Тибетцы меня обнаружили, когда я украл эту винтовку, – спокойно сообщил им Улук. – Не думал, что вам тоже удастся сбежать.
Джоан и Борщёфф тоже спешились, спрыгнув в снег.
– Хорошо, что монгол спасся! – воскликну Борщёфф. – Теперь мы уж точно сможем пробраться в сердце гор.
Гари рассмеялся.
– Я отправлюсь в горы с Улуком, а ты и Джоан останетесь тут, – а потом он обратился к монголу: – Держи их на мушке, Улук, и стреляй, если попытаются выкинуть что-то такое-этакое.
– Итак, Америка побеждает? – с горечью в голосе сказала Джоан. – Америка побеждает, да, – резко сказал ей Гари. – Вы двое можете замерзнуть здесь на снегу или вернуться и сдаться тибетцам… Мне все равно, я иду в Кум к Ширани.
– Вы ошибаетесь, Мартин, – неожиданно холодно прозвучал знакомый голос, только говорил Улук теперь на правильном английском. – Америка не победила. Выигрывает Япония.
Гари с удивлением повернулся. Улук стоял, направив винтовку на всю троицу. Жестокое лицо монгола едва заметно изменилось.
– О чем ты говоришь, Улук? – закричал Гари.
– Позвольте мне представиться, – спокойно продолжил Улук. – Я майор Дойджи Окара из Имперской японской разведки.
– Окара из Японии! – вскрикнула Джоан. Лицо Борщоффа налилось кровью. Гари рассмеялся.
– Ты не можешь быть Окарой! – с яростью воскликнул Гари. – Я же сам нанял тебя в Коко Нор.
– Конечно, – спокойно согласился Окара. – Я был в Коко и готов был отправиться на юг в Тибет с той же самой миссией, что и вы. Я сразу понял, что вы – американский шпион, который отправился в Тибет по той же причине, что и я. Потом я решил, что стоит наняться к вам, чтобы сопровождать вас большую часть пути, а затем избавиться от вас. Таким образом, я был бы уверен, что вы меня не обошли. А сегодня вечером я вовсе не собирался помогать вам бежать… Я бежал сам…
Гари провалился в бездну отчаяния. Это был самый худший из ударов, который преподнесла ему судьба. Обманутый, одураченный… Он, лучший американский шпион на Востоке, вначале повелся на ложь Джоан Лэйрд, а потом его обманул знаменитый Окара из Японии, и его важная миссия погибла из-за его собственной глупости.
– В магазине этой винтовки хватит пуль для всех вас. Мне жаль, но я не стану рисковать. В глубине этих гор лежит ключ к контролю над Азией, и три жизни – малая плата за то, чтобы он достался Японии.
Огонь безумия горел в глазах японца, когда он не спеша повел дулом винтовки. И тут Брощёфф расхохотался. Огромный русский смеялся, задыхался от необъяснимого веселья. Горящий взгляд Окары уставился на русского, и тогда тот сказал:
– Я рад, что вы мужественно встретите смерть.
– Мы все встретим её тут, – взревел Борщёфф, показывая на снежную равнину за спиной японца.