— Бежать, — твердо произнес брат Альдо. — Ты ни в коем случае не должен допустить, чтобы у тебя взяли образцы тканей. Ты не такой, как земные люди, хотя и родился на Земле. Если твои гены будут использованы для экспериментов, кто знает, что получится? Не исключено, что Безымянный получит слишком сильных слуг. А он и так уже набирает такую мощь, с которой нам не справиться без специального оборудования.
— Бежать — куда? — спросил молодой эливенер. — И как? Вокруг полным-полно тварей Безымянного, а нас всего пятеро. Правда, у нас не отобрали оружие.
— Кого они захватили вместе с тобой?
— Иеро, Клуца, Горма и кошку-иир'ова.
— Да, серьезный генетический набор, — покачал головой брат Альдо. — Похоже, они знали, что делали. Но вы сможете уйти с Великого Плато, если доберетесь до полусферы. В тех краях спрятана одна из них. Если же нет — вы должны умереть, и не просто умереть, а сделать все, чтобы враг не смог добраться даже до ваших мертвых тел.
— У нас есть гранаты, — спокойно кивнул молодой эливенер. — Но мы постараемся уйти. Ты можешь объяснить, где скрыта полусфера?
— Смогу завтра ночью, — ответил брат Альдо. — Мы точно определим ваше местонахождение и дадим тебе направление и приметы места, где она стоит. Ты хорошо помнишь то, чему тебя учили?
— Я ничего не забыл. Но уверен ли ты, что этих знаний достаточно?
— Знаний никогда не бывает достаточно. Однако новых мы все равно уже не сможем тебе дать. Придется обходиться тем, что есть.
— Есть ли у нас возможность уничтожить Безымянного?
Брат Альдо едва заметно усмехнулся.
— Нет, — с оттенком грусти в голосе ответил он. — Сам Безымянный слишком далеко от того места, где вы находитесь. А поблизости от вас — всего лишь ретранслятор его мысленно-энергетического потока. Но если вы сумеете до него добраться, то это уже будет отлично. Новый ретранслятор вырастет не раньше, чем через четыреста-пятьсот лет, а это значит, что часть нашего полушария будет подвергаться далеко не столь сильному ментальному давлению.
— Ты дашь мне его координаты?
— Да, завтра ночью. Надо уточнить все расстояния и подсчитать, есть ли вообще смысл вашему отряду отправляться на его поиски. Может быть, лучше будет идти прямиком к полусфере. Но ты хочешь спросить еще о чем-то, я вижу.
— Да, — кивнул брат Лэльдо. — Не знаешь ли ты способа нейтрализовать тех тварей, что обитают в этих местах? Они мыслят в недоступном для Иеро и меня диапазоне, мы не можем оглушить их ментальным ударом, не можем их загипнотизировать, не можем убедить — что нам делать?
— Сейчас не могу сказать, но возможно, мы тут что-нибудь придумаем. Завтра ночью поговорим.
— Ты уверен, что нас в ближайшее время не тронут?
— Уверен. Всех пленников, до сих пор попадавшие в лаборатории Безымянного, выдерживают сначала под наблюдением, довольно долго. Вы, конечно, отличаетесь от прочих, за вами охотились целенаправленно, именно потому, что слуг Безымянного слишком сильно заинтересовали ваши качества… ну, во всяком случае, качества священника, медведя и лорса. Но все равно не думаю, чтобы генетики Безымянного взялись за вас сразу. Дня три-четыре у вас есть, почти наверняка.
— Хорошо. Тогда свяжемся завтра ночью.
— Удачи вам всем!
Лицо старого эливенера начало понемногу бледнеть, становясь все прозрачнее и прозрачнее, и вскоре растворилось в чистом золотистом свете. Но брат Лэльдо долго еще смотрел прямо перед собой, собирая сияние в точку. Наконец и точка погасла. Эливенер глубоко вздохнул, выходя из транса, и осторожно пошевелился, а потом встал и вышел на веранду.
Его друзья давно спали. Ночь подходила к концу, небо на востоке из бархатно-черного превратилось в дымчато-синее. Брат Лэльдо спустился с веранды на подстриженную лужайку, прошелся вдоль высоких круглых клумб. Живые солнечные батареи спали, свернув мясистые разноцветные лепестки. Но даже если бы они бодрствовали, докричаться до них все равно было бы невозможно. Лэльдо в который уже раз принялся размышлять о том, как генетики Безымянного Властителя, то бишь Нечистого, могли создать тип разума, столь отличающийся от человеческого, вообще от земного. Конечно, у эливенера были кое-какие соображения на этот счет, но он никак не мог уложить свои идеи в стройную логическую систему. А потому решил подождать до тех пор, пока у него не наберется побольше данных.
Еще раз окинув взглядом едва видимые в предрассветной темноте клумбы, брат Лэльдо вернулся в дом. Нужно было подремать хоть часок, пока не навалится на них новый день с новыми проблемами.
И вот наступил второй день плена. Эливенер, памятуя о том, что говорил ему ночью Старейшина его Братства, не ждал особых событий. Однако и не намеревался тратить время понапрасну. Нужно было снова и снова пытаться найти способ проникнуть в сознание тех слуг Нечистого, которые находились неподалеку от пленников. Когда черепашки в очередной раз доставили корзины с едой, брат Лэльдо сказал им, надеясь, что через умы черепашек его вопрос дойдет до кого-то другого:
— А почему здесь нет воды для умывания? Мы не желаем зарастать грязью!
— Да, — поддержал его священник. — И к тому же и одежда у нас уже слишком грязная, мы хотели бы ее постирать! Передайте-ка это своим хозяевам!
Горм, Лэса и Клуц прекрасно поняли, зачем Иеро и Лэльдо заговорили с безмолвными черепашками. Если их требование выполнят — значит, пленники находятся под ментальным колпаком.
Когда черепашки, избавленные от корзин, уползли, Лэса мысленно сказала на общей волне:
— А знаете, что мне кажется самым странным? Количество еды! Нам дважды в день присылают по четыре полные корзины. Мы ведь даже половину этого не в состоянии съесть. Что бы это могло означать?
— Это означает, что у нас завелся тайный друг! — торжественно передал медведь. — И он догадывается, что мы хотим удрать! И помогает нам запастись едой на дорогу.
Все рассмеялись, хотя мысль Горма и выглядела весьма интересной. Но рассчитывать на тайное сочувствие в стане врага было бы по меньшей мере наивностью.
После завтрака Иеро предложил:
— А почему бы нам не заглянуть снова в ту комнату? Вряд ли кто-то станет нас останавливать. А, Лэльдо? Ты не против?
— Нет, конечно, — спокойно ответил эливенер, давно уже знавший, что именно находится и в запертой комнате, и в подвале.
Все, кроме Клуца, вошли в коридор, а лорс снова устроился у входа так, чтобы видеть как можно больше. Осторожно вынув гвозди и сняв замок, Иеро положил все на пол в сторонке и открыл дверь. Дневного света, проникавшего в комнату через коридор, вполне хватало для того, чтобы рассмотреть находившиеся внутри предметы.
Первым делом в глаза священнику бросился микроскоп — большой, около полуметра высотой. В лабораториях Северных Аббатств о таких и не мечтали. Мастера Аббатств не умели вытачивать большие линзы, ведь они все делали вручную. Поэтому микроскопы в северных научных лабораториях были маленькими и не слишком сильными. А этот должен был давать очень приличное увеличение. Иеро подошел к небольшому прямоугольному столу с мраморной столешницей, на котором стоял микроскоп, и заглянул в окуляр. Конечно, ничего он не увидел, потому что в комнате не хватало света, да и не на что было там смотреть — под микроскопом лежало абсолютно чистое предметное стекло. Стеклышко это тоже удивило священника — оно было необычайно тонким. Но тут Иеро услышал мысленный вопрос Лэсы:
— А это что за помещение? Из него очень плохо пахнет.
Иеро оглянулся. Лэса стояла возле большого шкафа с металлическими дверцами. Шкаф был заперт на простую задвижку. Иир'ова открыла дверцу — за ней оказалась еще одна, стеклянная. Священник поспешно обогнул стол и подошел к шкафу.
— Похоже, это термостат, — сказал он, увидев сквозь тонкое прозрачное стекло второй дверцы металлические полки, на которых стояли плоские стеклянные сосуды. — Но он сейчас выключен.