— Давайте исчезнем, — бросил я остальным.
Своим присутствием мы могли отпугнуть маленьких зрителей. Мы прошли дальше по улице и дали Одноглазому спокойно гипнотизировать толпу.
Он честно заработал признание малышей. Конечно. И через пятнадцать минут Одноглазый уже присоединился к нам, окружённый целой свитой беспризорников.
— Всё нормально, — сказал он. — Мои маленькие друзья покажут нам место.
Иногда он меня просто поражает. Я готов был поклясться, что Одноглазый ненавидит детей. То есть когда он вообще о них упоминает, что случается примерно раз в год, то только для того, чтобы обсудить, как их повкуснее поджарить или сварить.
Аза обитал в дыре, типичной для трущоб всего мира. Настоящий гадюшник. По-моему, даже большие деньги не смогли изменить привычек Азы. Совсем не так, как старина Шед, который просто голову терял, заимев что-то в кармане.
Вход в дыру был только один. Мы вошли. Дети протиснулись за нами. Мне это не понравилось, но что я мог поделать?
Мы ввалились в комнату. Аза называл её своим домом. Он лежал на соломенном тюфяке, в углу. Рядом, в луже блевотины, лежал ещё один человек. От него разило перегаром. Аза, свернувшись калачиком, храпел.
— Пора вставать, золотце. — Я мягко потряс Азу за плечо.
Он напрягся под моей рукой и резко открыл глаза.
Его переполнил ужас. Он попытался вскочить, но я придавил его к тюфяку.
— Опять встретились, — проговорил я.
Он лишь беззвучно разевал рот.
— Спокойно, Аза. Никто не причинит тебе вреда. Нам нужно только, чтобы ты показал место, где погиб Ворон.
Я потянул его к себе. Он медленно перевалился на другой бок, глядя на нас, как кошка, зажатая псами в угол.
— Вы, ребята, всегда так говорите, что вам просто что-то нужно.
— Будь паинькой, Аза. Мы не хотим быть с тобой грубыми. Но нам придётся, если ты нас заставишь. У нас на всё про всё четыре дня, потом Леди заявится сюда. И за это время мы собираемся отыскать Душечку. А ты нам поможешь. Что ты будешь делать потом, нас не интересует.
Одноглазый тихонько фыркнул. Он представил себе Азу с перерезанным горлом. По его мнению, коротышка не заслужил ничего другого.
— Пойдёте просто по Тряской Дороге. Потом, за двенадцатой милей, налево, мимо фермы. Держите всё время на восток. Это около семи миль. Дорога там переходит в тропу. Но это нормально, пойдёте дальше и упрётесь в то место. — Он закрыл глаза, отвернулся и сделал вид, что заснул.
Я махнул Хагопу и Кегле.
— Поднимите его.
— Эй! — взвизгнул Аза. — Я же всё объяснил. Что вам ещё от меня нужно?
— Я хочу, чтобы ты пошёл с нами. На всякий случай.
— На какой случай?
— На тот случай, если ты соврал. Тогда первым пострадаешь ты.
— Мы не верим, что Ворон мёртв, — добавил Одноглазый.
— Но я же видел своими глазами…
— Я не знаю, что ты видел, — возразил я. — И я не думаю, что это был Ворон. Пошли.
Мы схватили Азу за руки. Хагопу было приказано раздобыть лошадей и провиант. Кеглю я послал к Лейтенанту, чтобы тот предупредил, что нас не будет до завтра. Я отдал Хагопу пригоршню серебра из сундучка Ворона. Глаза Азы слегка округлились. Если он и не понял, откуда мы взяли деньги, то монеты наверняка узнал.
— Здесь, ребята, вы меня не можете заставлять, — сказал он. — Вы тут ничем не лучше других. Мы выйдем на улицу, и стоит мне только крикнуть…
— И ты об этом пожалеешь, — сказал Одноглазый. Он произвёл какие-то манипуляции руками. С его пальцев заструилось неяркое розовое свечение. Оно превратилось во что-то змееподобное, извивающееся вокруг рук. — Эта штука может забраться тебе в ухо и выесть твои глаза изнутри. Издашь хоть один громкий звук, и я спущу её на тебя.
Аза сглотнул и стал более сговорчивым.
— Всё, что мне от тебя нужно, — это чтобы ты показал место, — сказал я. — Только быстро. У меня нет времени.
Аза сдался. От нас он мог ожидать чего угодно. Слишком много времени он провёл в обществе злодеев, ещё ужаснее нас.
Через полчаса Хагоп уже привёл лошадей. Ещё через полчаса появился Кегля. Будучи Кеглей, он мог просто пошляться где-нибудь. Одноглазый так на него посмотрел, что тот побледнел от страха и схватился за меч.
— Двинулись, — прорычал я.
Мне не нравились такие отношения в Гвардии, когда она, как раненое животное, начинала сама себя кусать за бок. Я задал хороший темп, надеясь, что люди будут слишком заняты и устанут, чтобы бросаться друг на друга.
Объяснения Азы оказались вполне вразумительными, и было довольно легко им следовать. Я был доволен, и когда Аза это обнаружил, то сразу же попросил разрешения вернуться назад.