Уэйн, ухмыляясь, указал в сторону леса и заявил:
— Похоже, мы будем соседями…
У Алекса было такое выражение лица, что, казалось, он сейчас ударит противника, но вместо этого он повернулся к Сильвии и медленно и отчетливо проговорил:
— Нам потребовалось три года, чтобы расчистить этот лес. Летом здесь впервые начали гнездиться редкие виды птиц. Раньше тебя очень волновали вопросы экологии, Сильвия. Ты изменила свою точку зрения?
— И ты еще спрашиваешь? Все случилось из-за тебя, — горячо ответила девушка, и ее глаза наполнились слезами.
Молли тут же прониклась к ней сочувствием и невольно сделала шаг вперед:
— Они имеют право находиться здесь.
Было непонятно, кого больше поразило ее заступничество — Сильвию или Алекса.
— Вот как? Имеют право? Какое право? — с вызовом спросил он.
— Право любого человека на землю, — дерзко ответила Молли.
Сильвия улыбнулась. Ее слезы мгновенно высохли.
— Вот видишь, — торжествующе сказала она Алексу. — Общественное мнение на нашей стороне. Мы приехали сюда и намерены здесь остаться, и ты ничего не сможешь с нами сделать.
— Вы не останетесь здесь, Сильвия. Ты ведь знаешь, что это неразумно…
Он инстинктивно наклонил голову, спасаясь от брошенного кем-то камня.
— Похоже, мы выиграли этот раунд, — ухмыльнулся Уэйн, когда за первым камнем последовали второй и третий.
— Вы не останетесь здесь, — повторил Алекс. Он вполголоса чертыхнулся, в очередной раз увернувшись от каменного снаряда.
Молли охватила нешуточная тревога, ведь она, так же как и Алекс, являлась объектом угроз и проклятий.
— И кто же нам помешает? — с вызовом спросила Сильвия. — Ты?
— Нет, не я, — спокойно возразил он. — Существуют законы. Они защищают мои права землевладельца, так же как я защищаю права тех семей, которые здесь живут, и всего живого, что находится на этой земле.
— Теперь на этой земле будем жить мы, — настаивала Сильвия.
— Вы ее погубите, — холодно констатировал Алекс. — Оглянись вокруг, — с упреком обратился он к ней. — Взгляни на это деревце. Да, на это. — Он указал на сломанный молодой саженец. — Пока вы не приехали, оно было живым. А теперь погибнет.
— Мы тоже имеем право жить и дышать, — страстно возразила Сильвия.
— Разумеется. Но не здесь.
— Тогда где? Куда ты нас отправишь? В городские трущобы, с глаз долой?
Алекс смерил ее спокойным взглядом, не обращая внимания на град камней и сердитые выкрики растущей толпы.
— У тебя есть дом, Сильвия.
— Это не дом, а тюрьма, — выпалила она в ответ, — и ты это прекрасно знаешь…
Раздался звук выстрела. Молли вздрогнула и обернулась. Один из мужчин в толпе опустил дробовик и, оскорбительно ухмыляясь, объявил:
— Мимо… на этот раз.
Горсть маленьких острых камешков, брошенных одним из мальчишек, градом осыпала Молли. Увидев, что оцарапал ей лицо, сорванец торжествующе засмеялся. Другой камень, гораздо крупнее, просвистел над ухом у Алекса.
— Я надеюсь, вы не забудете написать и об этом, — сурово заметил он, схватил ее за руку и, прикрывая своим телом, потащил к «лендроверу».
— Пустите меня. У меня есть своя машина, — запротестовала Молли.
— Вы хотите сказать, была, — язвительно заметил Алекс. — Если даже она еще цела, вы далеко не уедете, — кто-то проколол вам шины.
К своему разочарованию, она убедилась, что он прав. Но почему они повредили именно ее машину? Она не сделала им ничего плохого. Наоборот, пыталась поддержать.
— Для них это в порядке вещей, — сказал Алекс, словно читая ее мысли. — Ну, это уже слишком, — наконец разозлился он, когда комок земли ударился о его голову и рассыпался, испачкав их обоих. — Надо уезжать отсюда, пока они не перешли к более решительным действиям.
— Я никуда с вами не поеду, — возразила Молли, но ее протест остался без внимания.
Алекс распахнул дверцу «лендровера» и сурово скомандовал:
— Садитесь в машину.
Секунду Молли колебалась. Ее уязвленное самолюбие не желало мириться с чьим бы то ни было давлением, но чувство самосохранения советовало подчиниться, причем немедленно. Она в нерешительности обернулась и бросила взгляд на озверевшую свору бродяг — другого названия эта толпа в данный момент не заслуживала.
— И не помышляйте об этом, — предостерег Алекс, предугадывая ход ее мыслей. — Разговаривать с этими людьми сейчас бесполезно. Половина из них находится под действием наркотиков, а остальные, что еще опаснее, охвачены страстью к бессмысленному разрушению и насилию.