Ну, разумеется, он не ожидал услышать такого прямого обвинения, с удовлетворением подумала Молли. Но когда в ответ на ее слова раздался какой-то просто гомерический хохот, настала ее очередь удивляться.
— Как вы смеете? — набросилась она на него. — Она была совсем юной девушкой, почти ребенком, а вы…
— Постойте, — сказал он, прекращая смеяться. — Тут какая-то ошибка. Мы с Сильвией никогда не были и не могли быть любовниками, и я даже не понимаю, как вам могла прийти в голову подобная мысль…
— Она сама сказала, что четыре года жила с вами.
— Да, жила, — согласился он. — Ее мать была второй женой моего отца. Сильвия приходится мне сводной сестрой.
Молли почувствовала, как ее лицо начала заливать краска. Она резко опустилась в обитое светло-голубым атласом кресле.
— Сестра? — пролепетала она.
— К несчастью, да.
К несчастью. Молли резко вскинула голову, ее глаза вспыхнули гневом.
— Если она приходится вам родственницей, тогда почему она…
— Живет с торговцем наркотиками? — мрачно закончил он вопрос. — Не знаю. Она бросила университет, заявив, что не может больше вести праздную жизнь представительницы привилегированного класса. Хотя еще совсем недавно — до встречи с Уэйном — эта жизнь ее вполне устраивала. Сильвия, к сожалению, всегда была легкомысленна и инфантильна, вероятно, потому, что мать чрезмерно опекала ее. Я не сомневался, что она рано или поздно сорвется.
— Но вы предпочли бы, чтобы она ушла не с Уэйном, — предположила Молли.
— Разумеется, — сурово проговорил Алекс. — Сильвия сама не понимает, во что она ввязалась. Я не раз пытался образумить ее, но она ничего не хочет слушать.
— Но вы же сами говорили, что полиция не смогла доказать вину Ферриса, — заметила Молли.
— Они познакомились на студенческой вечеринке. Там произошел трагический случай — один из однокурсников Сильвии умер от передозировки наркотика. Полиция уверена, что парень получил его от Уэйна.
Молли прикусила губу. Ей самой не нравился этот человек, но если нет доказательств…
— Вот портретная галерея, — Алекс легко коснулся ее руки. — Это более старая часть дома, — пояснил он, заметив, что она пристально разглядывает сводчатый потолок с замысловатыми лепными украшениями. — Фасад был пристроен позже, когда основное здание сильно пострадало во время пожара. По преданию, эта галерея, так же как и спальня в ее конце, относится к временам правления Елизаветы I, и королева даже однажды ночевала здесь.
— Королевская спальня? — заинтересованно переспросила Молли.
— Да. Это здесь. — Он распахнул двухстворчатую дверь.
У Молли захватило дух от восторга. Девочкой-подростком она обожала читать исторические романы и фантазировать, ставя себя на место героинь. Как часто, лежа в своей узкой девичьей постели, она представляла себе, как пылкий возлюбленный вносит ее на руках вот в такую старинную спальню и укладывает на огромную кровать с расшитым золотом пологом.
— Что с вами? — негромко спросил Алекс, заметив восторженно-мечтательное выражение в ее глазах.
Сейчас эта строптивая девушка была похожа ребенка, застывшего при виде рождественской елки.
— Эта комната… — осипшим голосом проговорила Молли. — Она напомнила мне…
— Что? — с улыбкой спросил он.
— Мои глупые девичьи фантазии, — неохотно призналась Молли, не успев придумать подходящую отговорку.
Она поспешно повернулась к двери, чтобы выйти прочь и отвлечься от ненужных мыслей, которые пробуждала эта спальня и, что еще хуже, ее хозяин.
В ее памяти всплыли поцелуи Алекса и наслаждение, которое она при этом испытывала. Это были рискованные воспоминания.
Но он стоял, прислонившись спиной к закрытой двери спальни, и преграждал ей путь к бегству.
— Вы хотите сказать, что воображали себя королевой Елизаветой?
Молли бросила на него рассерженный взгляд.
— Нет, разумеется, нет.
— Тогда что же?
Опасная напряженность разлилась по комнате. Сердце Молли вдруг забилось сильнее, заставляя ее чувствовать, заставляя хотеть…
5
Она поспешно отвела взгляд от кровати с тяжелым пологом и манящими белыми простынями, пытаясь освободиться от живых и ярких фантазий.
Вот она, совершенно нагая, лежит в объятиях возлюбленного… Он ласкает и целует ее, а пьянящие ароматы летнего вечера струятся сквозь открытое окно… Поленья в камине уже сгорели дотла, и теперь они оба согреты только жаром взаимной страсти…
Молли ужаснуло то, с какой легкостью эти полузабытые грезы трансформировались в настоящее. Только теперь образы были конкретны, и обнимал ее не кто иной, как…