Дрожа с головы до ног, она отвернулась и обвела комнату взглядом.
Поленья в камине были аккуратно сложены горкой, высокие створчатые окна гостеприимно распахнуты навстречу угасающему свету дня. На дубовом комоде под окном стояли два больших старинных канделябра. В своих тайных грезах Молли не раз представляла себе, как возлюбленный медленно гасит пламя свечи, чтобы потом так же неторопливо и чувственно раздеть ее, целуя и лаская, пока она не вскрикнет от нестерпимого желания.
— Так что же это было? — негромко повторил Алекс свой вопрос.
Молли облизнула пересохшие губы и осторожно подняла глаза. Взгляд, которым он смотрел на нее, поразил ее, почти околдовал.
Это не ваше дело, собиралась сказать она, но почему-то начала говорить совсем другое, словно какая-то магическая сила вытягивала из нее слова. Сила, которой она не могла противостоять. Молли услышала свой неожиданно низкий, чувственно неторопливый голос:
— Фантазии, которыми бредят все девочки-подростки. Мечты о мужчине, которого они хотели бы видеть своим возлюбленным. Я любила читать исторические романы… — Выражение ее лица, однако, говорило гораздо больше, чем она могла предположить. — Я воображала себя с ним вдвоем в такой спальне, как эта. В комнате было темно, горели свечи и огонь в камине… Мы пили красное вино, густое и терпкое, и оно проливалось на мое платье.
Молли мечтательно закрыла глаза, почти позабыв, где и с кем она находится, поддаваясь очарованию чудесных воспоминаний.
— Мы медленно раздевали друг друга, целуя и лаская…
Чувственная дрожь пробежала по ее телу. Фантазия увлекала Молли все дальше и дальше. Она перевела отсутствующий взгляд с кровати на мужчину, который все еще стоял, прислонясь к двери. Это был реальный мужчина, а не юноша из ее мечты. Но и она теперь — взрослая женщина.
— Мне надо идти, — хрипло проговорила Молли. — Писать статью…
— Статья подождет. Следующий номер газеты выйдет только через три дня, — напомнил ей Алекс.
— Я хочу вернуться назад, взять интервью у этих людей, услышать истории их жизни…
— Это невозможно. Полиция выставила кордоны вокруг лагеря.
Он неожиданно повернулся, запер дверь спальни и положил ключ к себе в карман.
— Что вы делаете? — встревожилась Молли.
Не отвечая, Алекс направился к камину, опустился на одно колено и чиркнул спичкой, разжигая огонь.
— Я тоже увлекался историческими романами. И в моих мечтах была дама сердца, прекрасная девушка с золотистыми глазами, то сверкающими, как у тигрицы, то веселыми и ласковыми, как у котенка.
Он зажег свечи. Молли, как зачарованная, смотрела на их пляшущие огоньки.
— Возлюбленная в моих грезах была стройна и грациозна, как нимфа, с шелковистой кожей и вьющимися волосами, милая и нежная…
Алекс осторожно поставил канделябр на стол и приблизился к Молли. Аромат свечей и запах горящих поленьев кружил ей голову. Она была не в силах противиться его объятиям. Молли пыталась бормотать какие-то невнятные возражения, но он закрыл ей рот поцелуем, ласково побуждая приоткрыть губы, чтобы впустить острие его языка.
— Это уже не фантазии, — слабо сопротивляясь, запротестовала она.
— Конечно, нет, — прошептал он, подхватил ее на руки и понес к кровати.
— Мы не должны…
Но почему ее голос звучит так невнятно, так нерешительно, почему в нем слышится подсознательная мольба, чтобы он возразил ей? Этот вопрос отчаянно терзал Молли, пока она боролась с искушением поддаться чувствам, внезапно охватившим ее.
Постель была именно такой, как она воображала. Простыни тонко пахли лавандой, и их аромат смешивался с запахом горящих поленьев и цветущих роз под окном. Но еще более возбуждающим был запах склонившегося над ней мужчины…
— Скажи мне, чтобы я остановился, и я это сделаю, — услышала она его хриплый голос. — Но, боже мой, я так хочу тебя!
— Это безумие, — слабо возразила Молли.
— Да, — согласился он, наклоняя голову, чтобы поцеловать ее в шею.
Молли, вся дрожа, закрыла глаза. Если на нее так действует один только поцелуй, одно лишь его прикосновение, что же будет дальше?
Она посмотрела на Алекса затуманенным взглядом, и он начал медленно раздевать ее.
Молли безмолвно наблюдала, как он снимает с нее блузку, обнажая грудь. Она послушно откинулась на подушки, и он, медленно склонившись, зарылся ладонями в ее разметавшиеся волосы.
Мягкая ткань его рубашки коснулась возбужденных сосков.
С тихим стоном она закрыла глаза и облизала пересохшие губы. Алекс приник к ее полуоткрытому рту.