- Гейвин не сводит глаз с Джулии! Теперь понятно?
- Не совсем...
- Они любят друг друга, Рауль. А когда поженятся и уедут в Англию, то никто и не догадается, что это не их ребенок.
- Но...
- Никаких "но", Рауль! Все получается прекрасно: Гейвин раньше был на Сицилии и оставил девушку в положении, а когда вернулся, признал своего сына и женился на ней. Гейвин будет прекрасным отцом Айронсу!
- Ты умница, Сара! Гейвин и Джулия всегда смогут жить с Кристи, никто ничего и не заподозрит. Лишь бы она согласилась на это.
- У нее нет выбора. Кристи поймет, что только таким образом сможет всегда находиться рядом с сыном.
- А ты, Сара? Ты будешь всегда находиться рядом со мной?
- Что я слышу? В каком же качестве?
- Как жена, дорогая. Я давно люблю тебя.
Кристи искренне радовалась за брата и Гейвина: они нашли то, что искали. Стоя на палубе корабля, она прижимала к себе спящего сына. Не сразу она согласилась на сделанное предложение. Утешало лишь то, что Айронс будет всегда рядом, что для всех она станет его крестной матерью и сможет заботиться о нем. Она отдаст ему всю свою нерастраченную любовь!
- Ты не устала, Кристи? - Рауль заботливо накинул ей на плечи шаль и обнял.
- Рауль, ты счастлив?
- Да, дорогая.
- Смогу ли я когда-нибудь полюбить снова?.. Постоянно задаю себе этот вопрос, но не нахожу ответа.
- Ты будешь счастлива, девочка! Ты обязательно встретишь мужчину, который покорит тебя.
- Покорит? Не уверена, Рауль. Только один человек на свете был способен на это, другому не дано...
- Думаешь о нем?
- Постоянно. Ничего не могу с собой поделать. Глаза закрою - вижу его, открою - вижу его сына. Этот малыш с голубыми глазами не позволит забыть своего отца, - она с любовью посмотрела на ребенка.
Глава 10
В замке Мак-Ковенов был праздник. Вся семья собралась за большим столом Кристи расслабилась, отец держал ее за руку и не отводил от нее нежного взгляда. Из рыжего бесенка его дочь превратилась в спокойную таинственную женщину. Рауль привез молодую красавицу-жену. А Гейвин удивил графа своим сыном. При взгляде на Айронса у Каспера сжималось сердце: он никак не мог понять, на кого похож ребенок. Не на родителей, это точно... И почему Кристи так пристально смотрит на него и всякий раз вскакивает с места, если он заплачет? А какой любовью загораются ее глаза, когда она держит его на руках.
О, великий Боже! Этого не может быть! Это же сын Генриха! Старый недотепа, надо было догадаться, что они не были на южных островах. Почему так долго не возвращались? Ждали, когда Кристи родит. Так. Все встало на свои места.
- Что с тобой, папа? - Кристи с испугом смотрела на отца.
- Что со мной? Со мной все в порядке, дорогая. Прихожу в себя от счастья. У Гейвина и Джулии прекрасный малыш, не правда ли, милая? - переменил он тему разговора.
- О, да, отец! Он самый лучший на свете! Я очень люблю своего крестника.
- Я заметил это. Знаешь, Кристи, я совсем забыл тебе сказать, что ты оказалась права: Генрих, действительно, жив. Только он был не на южных островах, а на севере, в Швеции.
- Откуда ты это знаешь, папа?!
- Он приходил ко мне несколько месяцев назад, а на той неделе прислал посыльного справиться о вас. Я обещал ему, что, как только вы приедете, дам ему знать.
- Ты хочешь сказать, что сообщил ему о нашем возвращении?
- Конечно! Ведь я дал слово.
За столом все смолкли. Последние слова Кристи привлекли всеобщее внимание.
- О чем вы спорите? - брат обратился к ней с вопросом
- Представляешь, Рауль, Генрих объявился и жаждет нас увидеть.
- Про Рауля не могу ничего сказать, а вот тебя увидеть он, действительно, жаждет, - улыбнулся Каспер.
- Это правда, отец? Как посмеет он прийти сюда после всего, что он сделал?
- Не кипятись, сынок, пусть встретятся и поговорят.
- Никогда! Никогда я не позволю ему приблизиться к моей сестре!
- Это почему же?
Все повернули головы на рокочущий гневом голос Генриха.
- Ты еще спрашиваешь?! - Рауль схватил меч и кинулся к вошедшему.
- Нет, Рауль! Вы друзья и не можете драться! - Кристи повисла на руке брата, - Сара, помоги мне! - умоляюще прокричала она.
- Сядь, Рауль! - раздался властный голос Каспера Мак-Ковена.
Кипя от гнева, Рауль опустил меч и отошел к столу.
- В чем я виноват? В том, что остался жив? Кристи, мы должны поговорить! Или ты идешь в сад добровольно, или я отнесу тебя сам, и пусть только кто-нибудь посмеет мне помешать.
Кристи, повинуясь, двинулась следом. Когда они достигли беседки, Генрих резко повернулся и заключил ее в объятия.
- Пусти, дьявол! Убери свои руки и не смей ко мне прикасаться! - негодующе вырывалась Кристи.
- Это почему же, позволь узнать? Я хочу тебя поцеловать и сделаю это немедленно.
Кристи ненавидела свое тело, которое каждой клеточкой отзывалось на его прикосновения. Язык Генриха приоткрыл ее губы и завладел ртом. Она задыхалась от нахлынувшего возбуждения, и, когда он ослабил объятия, ноги еле держали ее. Чтобы не упасть, ей пришлось ухватиться за него.
- Я слушаю тебя, Кристи, - вернул ее с небес на землю голос Генриха.
- А что я должна тебе сказать? Ах, да, не смей приходить сюда! Ты мне противен, понятно?!
- Неужели? Ты только что доказала обратное. Ты хочешь меня, Кристи?
- Генрих, зачем ты мучаешь меня? У тебя есть жена, так почему бы не задать этот вопрос ей?
- Жена? Ты ошибаешься. Для меня существует только одна женщина - ты.
- Обманщик! Я не верю тебе! В Швеции нам сказали, что ты женился. Ведь ты не станешь это отрицать? Вот и иди к своей Хильде, вы же так подходите друг другу, - глаза Кристи полыхали гневным огнем.
- Хильда хорошая девушка. Только тот, кто сказал вам это, не присутствовал на венчании, поэтому не мог знать, что я сбежал прямо от алтаря.
- Ты?! Что ты сделал? Как это сбежал?
- Я люблю тебя, Кристи! Поверь, ты единственная нужна мне. Когда Джеймс прислал письмо, в котором сообщил, что ты стала его женой, я обезумел и совершил глупость: предложил Хильде выйти за меня замуж. А когда шел к алтарю, осознал, что не смогу жить без тебя. Зачем мне другая женщина, когда я бредил только тобой, моя огненно-рыжая страсть? Как я мог убедить себя не думать, что ты в объятиях другого? Я сходил с ума, опасаясь за твою жизнь, но только это и удерживало меня от возвращения сюда.
- Погоди, Генрих, почему ты боялся за мою жизнь? Ведь именно ты мог вернуть ее мне, когда я умирала от мысли, что тебя нет в живых.
- Когда меня, раненного, погрузили на корабль, то ясно дали понять, что убьют тебя, если я вернусь. Я предпочел разлуку твоей смерти. Потом я решил, что вернусь тайно, пойду к королю и потребую, чтобы тебя вернули мне, и будь что будет. Если меня убьют, я хоть в последний раз увижу тебя.
- Ты был у короля?
- Все позади, родная, мы получили благословение. Его величество лично будет присутствовать на нашей свадьбе.
- Но твой кузен, Генрих! Он снова попытается убить тебя. Я не переживу этого во второй раз.
- Джеймс в тюрьме, и, насколько я знаю Ричарда, ему не выйти оттуда.
Губы Генриха ласкали ее ухо, потом перебрались на шею и опустились к ямке между грудей, - я так соскучился, дорогая...
- Я люблю тебя, Генрих! Но ты должен узнать еще кое-что, пойдем в дом, я покажу тебе одного человека.
- Это так срочно, любимая? Ведь мы так давно не виделись!
- Вот именно, пойдем, - настойчиво тянула его Кристи.
- Уговорила, - глубоко вздохнув, Генрих отправился за ней.
Рауль, улыбаясь, протянул ему руку.
- Прости, друг. Отец нам все рассказал, - и, посмотрев на Кристи, произнес, - он знает?
- Пока нет, ты же мне слова не даешь сказать. Гейвин!
Тот появился в дверях с ребенком на руках.
- Гейвин, объясни, что все это значит. Мне не понять ваших головоломок.
- А ты подумай, Генрих, посмотри внимательно, - молочный брат протянул ему малыша.
- Кристи? Я правильно понимаю? Это что, мой ребенок?!
- Да, Генрих, да, любимый! - Кристи плакала от счастья.
Растерянный Генрих держал сына и блаженно улыбался.