Я отложил книгу на тумбочку и стал поигрывать прядью волос Винтер.
– Очень страшная, – невозмутимо ответил я.
Она фыркнула.
– Лжец. Что случилось?
– Твой отец написал мне, – с губ сорвался вздох.
– О? – Винтер напряглась. – Что он написал? – в комнате повисло молчание, а потом она фыркнула. – Хотя нет. Забудь. Я не хочу знать.
– А твоя злая мачеха приходила в офис.
Винтер села, а в ее глазах вспыхнул огонек.
– Чего она хотела?
Я обхватил ладонями ее лицо, восхищаясь идеальными чертами.
– Предостеречь меня от коварной Винтер, вторгшейся в мою жизнь.
Она так сильно закатила глаза, что я рассмеялся ее выходке.
– Берегись, – проворчала Винтер. – Я ужасна. И одна семья меня уже отвергла.
Я обхватил ее бедра и перетащил на свои колени.
– Не говори так.
Едва заметно дрогнувшая нижняя губа – единственный знак, свидетельствовавший об ее оскорбленных чувствах. Спустя мгновение Винтер стиснула зубы, черты ее лица заострились.
– Это правда.
– Чушь. И мне не нравится, когда ты позволяешь им так властвовать над твоими эмоциями. Ты лучше этих придурков, малышка.
Когда Винтер склонилась вперед, я прижал ее к груди и тут же почувствовал, как она расслаблялась. Тихие слезы намочили мою майку. Я не стал произносить одно и то же дважды, Винтер итак знала, что я сказал правду.
После того, как она перестала шмыгать носом, я подергал ее за прядь волос.
– Ты уже перестала плакать?
– Я не плакала, – возразила Винтер привычным дерзким тоном.
– Хорошо, поскольку я терпеть не могу, когда моя девочка плачет. Мне тут же хочется надрать кому-нибудь задницу, а я слишком стар для такого, – я поцеловал ее в макушку. – Давай поднимайся и собирайся. Я голоден, а ты не умеешь готовить, черт побери.
ГЛАВА 6
Винтер
– Ты такой придурок, – проворчала я, толкнув Августа, когда мы подходили к двери. Ключи выпали у него из рук.
Он рассмеялся, склоняясь, чтобы поднять их.
– Как удачно, что тебе такие нравятся, а?
Я замахнулась на него сумочкой, но Август увернулся.
– Я уже стала лучше готовить.
– Неужели? Тогда почему мы третий день подряд вынуждены выходить куда-нибудь на ужин? Мм, детка? – он ухмыльнулся. Мне захотелось одновременно побить его и поцеловать, чтобы коснуться этой улыбки. Маленький засранец.
– Теперь мы обмениваемся оскорблениями? Значит, так все происходит? – бросила я ему вызов, выгнув бровь. – Почему мы сразу не поговорили о том, зачем старикам нужны перерывы между...?
Август закрыл мне рот ладонью и подтолкнул к двери.
– Уверен, ты не хотела просить взять тебя так громко, чтобы услышал весь этаж дома.
– Ублдк, – попыталась я с закрытым ртом назвать его ублюдком.
– Поскольку, – прорычал Август, его рот оказался на уровне моего уха, – я не хочу напоминать тебе, что всегда готов, когда дело касается тебя, – он прижал свой чрезвычайно твердый эрегированный член к моему животу. – Всегда готов.
Август укусил меня за мочку уха, и по телу пробежала дрожь. Его рука соскользнула с моего рта, и ее тут же заменили губы. Я провела ладонями вверх по его груди, скрытой под пальто, с отчаянием отвечая на поцелуй. Он был прав. Время от времени именно я не могла за ним угнаться. Август изматывал меня так, что сон теперь стал моим другом. Учитывая, что я относилась к тем девушкам, которые никак не могли очистить свои мысли перед сном, Август определенно знал, как щелкнуть переключателем.
– Когда мы зайдем внутрь, – пробормотал он, – я трахну тебя на кухонном столе, который, вероятно, мы больше не будем использовать по назначению.
Я не могла удержаться от смеха. Август любил издеваться надо мной из-за стряпни, хотя этот засранец сам умел не лучше. Однако его улыбка грела мое сердце.
Ключи зазвенели, когда он снова их уронил, и прежде чем Август успел отпустить меня, чтобы нагнуться за ними, дверь открылась изнутри. Мы упали в квартиру. Моя задница больно ударилась об пол, а весь воздух из легких выбил Август, приземлившись поверх меня.
– Что за...?
– Папа?
Август вскочил на ноги, а я повернула голову, увидев лучшую подругу.
– Кэлли, – пискнула я и приняла протянутую Августом руку. Он поднял меня, но так и не выпустил ладонь, хотя я пыталась вырваться из его хватки.
Кэлли опустила взгляд на наши скрещенные руки и шокировано приоткрыла рот.
– Фу, нет, – она посмотрела на отца. – Папа, скажи, что между вами ничего нет. Это мерзко.
– Ничего мерзкого, милая.
Развернувшись на каблуках, Кэлли унеслась в свою комнату. Секунду спустя все окна в квартире задребезжали, когда она хлопнула дверью.
Август вздрогнул, прежде чем все же нагнулся поднять с пола ключи, закрыть дверь и запереть ее.
– Я не знал, что она уже вернулась.
– Я тоже, – я нахмурилась, посмотрев на дверь Кэлли дальше по коридору.
– Я должен с ней поговорить, – проворчал он, бросив ключи на столик и начав снимать пальто.
Положив ладонь ему на грудь, я покачала головой.
– Она любит тебя, несмотря ни на что. А вот подругу? Я должна убедить Кэлли, что трахала ее отца не затем, чтобы насолить Джеки.
Он склонился и поцеловал меня в лоб.
– Да? И почему же ты тогда трахала ее отца?
«Потому что люблю его».
«Люблю с тех пор, как исполнилось шестнадцать».
– Потому что он мне очень-очень нравится. И я хочу оставить его себе, – сказала я вместо этого.
Мой красивый адвокат насквозь видел мои манипуляции с правдой. Его зеленые глаза потемнели, а губы сжались в тонкую линию.
– Винтер...
«Я не люблю тебя, малышка».
«И не смотри на меня таким взглядом».
«Ты для меня лишь зимний роман».
С тех пор, как Джеки приходила к нему на днях в офис, я никак не могла выкинуть из головы ее злобную задницу. Каждый раз, когда чувствовала себя подавленной или недостаточно зрелой для Августа женщиной, перед глазами вставала Джеки.
– Просто позволь мне поговорить с ней, – мягко произнесла я, похлопав его по твердой груди. – Я все исправлю.
Август притянул меня к себе и крепко обнял. Я не была уверена для чего: сам нуждался в близости или же чувствовал, что мне это нужно. В любом случае я отчаянно прижалась к нему. Он погладил меня по волосам и поцеловал в макушку.
– Хорошо, что повар из тебя дерьмовый, – игриво заметил Август, – а то я бы решил, что ты идеальная.