Громко пыхтя и игнорируя смешки других учеников, я собрала свои вещи и стремительно вышла, пройдя мимо тренера. На глазах вдруг выступили обжигающие слезы, но я их сморгнула. Я не хотела, чтобы звонили моему отцу. Если директор Рэннер позвонит ему, то узнает то, что я так отчаянно скрывала.
Отцу было плевать.
При этой мысли сдавило грудь, но такова правда. Мы с отцом сильно разругались на днях, и он меня выгнал. Встал на сторону чужой женщины и сказал мне паковать свои чертовы вещи. Я просидела в своей комнате добрых полчаса, ожидая, когда все уляжется. Но лучше не стало. Они не шутили. Отец предпочел мне свою уродливую жену и выгнал дочь. В такие моменты я невероятно скучала по маме. Ее не стало, когда я была еще ребенком и теперь почти ничего про нее не помнила. Но на фотографиях она всегда улыбалась, и эта улыбка отражалась в ее глазах. Мама была милой, доброй и прекрасной. В отличие о Джеки, на которой теперь женился отец.
К тому времени, как я дошла до кабинета директора, Рэннер уже ждал меня. Он был довольно красив для директора, но из-за разочарованного выражения его лица я не смогла на этом сконцентрироваться. Последовав за ним в его кабинет, я села в кресло напротив стола.
– Тренер Лонг сказал, что ты мешала ему на занятии, – проговорил директор, нахмурившись. – Ты собираешься стать выпускницей и можешь вести себя лучше, а не устраивать спектакли и не выражаться в классе, Винтер. И это уже третий случай за неделю, когда ты язвишь учителям.
Пожав плечами, я уставилась в окно.
– Простите.
– Я вынужден позвонить твоему отцу и...
– Могли бы вы, эм, позвонить отцу Кэлли Миллер? Мой сейчас загородом. А она – моя сводная сестра, – у меня задрожал голос из-за вранья. Рэннер некоторое время обдумывал мой ответ, а затем кивнул, принявшись набирать номер.
– Август, – поприветствовал он его. – Как ты, приятель?
Я расслышала глубокий рокочущий голос Августа на другом конце линии.
– На самом деле, – произнес Рэннер, – дело не в Кэлли, а в Винтер.
Ответом ему была тишина.
– Она сказала, что ее отца нет в городе и что мне следует позвонить тебе, – продолжил Рэннер. – Винтер мешала тренеру Лонгу на занятии, поэтому теперь сидит у меня в кабинете. За третье правонарушение отстраняют от занятий, – он бросил на меня взгляд. – Конечно, она здесь.
Я взяла протянутый телефон и поднесла к уху.
– Да?
– Ты была плохой девочкой и теперь слишком боишься позвонить отцу?
Сглотнув, я снова перевела взор в окно, избегая взгляда Рэннера.
– Что-то вроде того.
– Ты сможешь хорошо себя вести до конца дня? – спросил он.
– Да, – пробормотала я.
– Тогда я тебе помогу, – пробормотал Август. – Но не думай, что останешься безнаказанной, когда вернешься домой.
Последнее, в чем я нуждалась, это отстранение. Мне совсем не хотелось, чтобы это дерьмо отразилось в моем деле. Эти школьные характеристики мне очень важны, особенно теперь, когда папа со мной покончил.
– И все? – спросила я.
Август рассмеялся, и это буквально согрело меня изнутри.
– Я могу сделать так, чтобы тебя просто отпустили. У меня это отлично выходит. Но не за бесплатно. Вопрос в том, готова ли ты заплатить цену?
Когда Рэннер вытащил заявление об отстранении от занятий, у меня быстрее заколотилось сердце.
– Да, я согласна. Просто помоги.
– Верни телефон Адаму, – приказал он властным тоном адвоката, отлично знающего свое дело.
Я отдала телефон, и вскоре директор Рэннер нахмурился от слов Августа. Он несколько раз кивнул, а потом хмыкнул. Мое сердце замерло, когда директор положил бланк обратно в шкафчик. Повесив трубку, он пожал плечами.
– Я даю тебе еще один шанс, Винтер. Не упусти его.
*****
По дороге домой из школы, я пыталась понять, что на уме у Августа. Он был молчаливым и спокойным. Я не получила обычной порции яда. И это меня нервировало. Согласившись на наказание, я решила, что Август заставит меня сделать что-нибудь глупое, как, например, вымыть его и без того идеально чистые плинтусы. Он молчал, даже пока мы поднимались на лифте. Мне безумно захотелось спрятаться в комнате Кэлли, но когда я рванула к двери, Август меня остановил.
– Снимай свои вещи и надень что-нибудь удобное. Потом вернешься в гостиную, и мы поговорим, – проинструктировал он.
Еще вчера я бы отказалась выполнять его приказы, но сейчас чувствовала себя обязанной ему. Август спас мою задницу от отстранения в школе, и если мне придется выполнить какую-нибудь черную работу, чтобы сделать его счастливым, я так и поступлю. Даже если мне придется прикусывать язык во время уборки, то пускай так и будет. Я смогу справиться со всем, что бы он для меня ни придумал.
Я переоделась в широкую черную толстовку и серые шорты, у которых была надпись «розовый» поперек задницы. Длинные носки в радужную полоску я натянула до колен. Они совсем не подходили моему наряду, но мне было плевать. Если мне придется убираться, я совсем не должна выглядеть при этом красивой.
К тому времени, как я вошла в гостиную, Август избавился от пиджака и галстука, а рукава рубашки закатал, обнажая загорелые руки.
– Ладно, я готова, – произнесла я, оглядываясь по сторонам. Что бы он ни попросил меня сделать, это будет несложно, учитывая, что у него безупречная квартира. Может, Август попросит меня навести порядок в неряшливой комнате Кэлли. Честно говоря, я была бы не против прибрать там все ее барахло.
Август принялся расстегивать ремень со зловещим блеском в глазах, и я замерла. Бесчисленное количество раз я представляла, как буду лежать с ним в постели, но никогда не думала, что это произойдет на самом деле. Однако вместо того, чтобы снять штаны, он с громким свистом выдернул ремень из петель. Когда он стал наматывать кожаный ремень на кулак, я шокировано раскрыла рот.
– Перегнись через спинку дивана, – приказал Август ледяным тоном. – Я накажу тебя за спасение твоей задницы.
Мое сердце бешено колотилось в груди.
– Ты собираешься меня избить?
Его оскал напомнил мне волчий.
– Твой никчемный папочка никогда этого не делал. Кто-то должен тебя проучить и стать тем человеком, которого ты будешь хоть во что-то ставить.
Я сжала челюсти. Первой реакцией было ринуться на защиту отца, но потом я вспомнила, почему здесь оказалась. С вызовом во взгляде я прошла к спинке дивана и наклонилась, не переставая следить за Августом через плечо. Его взгляд скользнул по моей заднице, а в глазах отразилась похоть. Я вильнула ею, чтобы подразнить Августа. Если он вздумал наказать меня, то я могла также отыграться и на нем.