— Это дезертиры, точно говорю, — тихо сказал коротышка, глядя на парней, стоящих на коленях.
— Слушай, — также тихо спросил его Веник. — А что тут за система? Почему тех, кто в караванах идет, не проверяют?
— Да… У них куча идиотизма ведь, да и правильно. Они одиночек-дезертиров ловят. А кто входит гурьбой и через них идет. Чего их проверять?
Венику это утверждение показалось немного странным, но он не стал углубляться в обсуждение порядков, царящих на Диаметре.
Через несколько минут ожидания, к их каравану подошел какой-то плюгавый тип в потертой куртке, на которой красовалась красная повязка с буквами ПМ.
Он начал их считать корованщиков «по головам». Всего их оказалось восемь человек: Писарь, Снегирь, Веник, коротышка, дылда, рыжий, угрюмый и лахудрик.
— Мы пошли, — ни к кому не обращаясь, произнес плюгавый, и двинулся в проход.
Писарь со Снегирём кивнули остальным, и караван пришел в движение. Проходя мимо диаметровцев, Веник придал лицу беспечное выражение и опустил голову, глядя себе под ноги.
Сразу за решеткой коридор раздвоился и повернул влево. Через несколько метров Веник с интересом увидел, что они оказались на мостике через пути-платформу другой станции.
Проход повернул под прямым углом влево и превратился в широкий проход-лестницу, входящую с торца в главный зал. Миновав десяток ступенек, потом через короткий промежуток, еще ступеньки, они оказались в главном зале станции.
«Кольцевой „Проспект мира“». — понял Веник.
Плюгавый быстрым шагом шел впереди. Писарь и Снегирь, часто оглядываясь на подопечных, держались за ним.
Веник стал рассматривать весьма хорошо освещенный зал станции. По краям — обычные пилоны из белого камня. В их верхней части красивая лепнина и полукруглый свод. Впереди, ближе к середине станции, Веник увидел какие-то ширмы-перегородки. Больше он ничего не заметил, поскольку они свернули на правый перрон и двинулись в противоположный конец станции. Стена за рельсами была отделана коричневым камнем, и на ней Веник увидел название станции — «Проспект мира».
«Значит, впереди „Комсомольская“, а позади „Суворовская“», — подумал Веник.
На ходу он обернулся, дабы посмотреть на место, куда бы он пришел, если бы не встретил караван Михалыча.
В конце станции находилась платформа длиной в несколько десятков метров, как на предыдущем «Проспекте». У входа в тоннель толпилась кучка мужиков. Женский истеричный голос взывал к здравому смыслу.
— Мы же были тут два дня назад! — надрывалась тетка. — Вы же уже проверяли нас!
— Ничего не знаю! — орал ей в ответ мужской голос. — У меня инструкция: всех, кто приходит, отправлять в «Розыскной»!
Сразу несколько людей заголосили. Веник отвернулся. Стало ясно, что, приди он на эту станцию, то его бы сразу же взяли в оборот. Парень перевел дух.
На стенах пилонов, обращенных к платформе, не наблюдалось никаких розыскных бумажек, так что у Веника начало подниматься настроение.
«А я везучий, — самодовольно подумал он. — И ангелов, вон, избежал и тут нашел способ через Диаметр пробраться. Хотя… Рано радоваться, надо сперва выйти с „Комсомольской“!»
Вот и конец платформы. При входе в тоннель пост из двух мужиков в красных повязках.
— Ну вот, пришли! — опять ни к кому не обращаясь, сказал плюгавый. — Дальше давайте сами. Счастливого пути!
— И тебе тоже! — откликнулся Снегирь, пожимая ему руку и протягивая руку охранникам.
Так, все караванщики, включая Веника, пожали руку трем диаметровцам, после чего спустились в тоннель и покинули станцию.
Веник снова перевел дух.
«Ну вот, — думал он. — Осталось самое главное — проскочить „Комсомольскую“, а там…»
Что «там», он не знал, но надеялся на лучшее.
Караванщики скорым шагом двигались по темному тоннелю. Света фонарей главарей вполне хватало для хорошего освещения пути. Навстречу то и дело попадались люди. Один раз встретилась тележка с грузом, подобная той, что Веник толкал на «Красной линии». Ее также толкала кучка мужиков с красными повязками.
Наконец, впереди показался свет. Станция. Слышался гомон голосов, по которому Веник определил, что «Комсомольская» также многолюдна, как и «Проспект мира».
Он почувствовал легкое волнение и возбуждение. Хотелось поскорее пройти ее. Однако их руководители остановили отряд.
— Слушайте, пацаны, — говорил Снегирь глухим голосом. — Мне эти диаметровцы вот где сидят, поэтому проходим станцию быстро. Без всяких там. Быстро проходим и все.
Веника немного насторожили эти слова, но с другой стороны, понравилась деловитость руководителей.