— Идем, — скомандовал Снегирь.
Они продолжили путь и через минуту стояли перед ярко освещенным постом в тоннеле. Далее, метрах в двадцати, светились огни «Комсомольской» и громко доносился гул голосов ее обитателей.
На посту, при входе на станцию, дежурили три пожилых мужика с красными повязками. Двое из них были вооружены автоматами. Третий, безоружный, неприязненно уставился на прибывших парней.
— Приветствую вас, Николай Дмитриевич, — подобострастным голосом обратился к нему Писарь.
— Опять ты? — недовольным голосом откликнулся мужик.
Как смекнул Веник, это был старший на посту. На бумагу, которую ему протянул Писарь, мужик даже не взглянул.
— Сколько раз я тебе говорил, — продолжал тот. — Не ходи ты у нас. Я тебе говорил это?
Писарь, фальшиво улыбаясь, пропустил все это мимо ушей и сказал:
— Да вот, Николай Дмитриевич, дело к вам открылось. Можно вас на пару минут?
— Ну, давай свое дело.
Они отошли немного в сторону, и Веник заметил, как Писарь что-то вытащил из-за пазухи и передал в руки старшему. Тот мельком взглянул и быстро убрал также себе за пазуху.
Писарь что-то тихо сказал ему, и они пошли назад.
— А это кто? — недовольно сказал старший поста, кивая на компанию.
— Да это мои товарищи, хорошие ребята.
— Знаю я этих хороших…
Он посмотрел на Веника.
— Что-то рожа у тебя знакомая. А?
Парень похолодел.
— Опа, Дмитро! Смотри, кто тут у нас? — радостно ухмыльнулся другой страж, глядя на лахудрика, который сразу засветился радостной улыбкой.
Командир поста отвернулся от Веника.
— О! Какие люди! Ты как, не прибился еще никуда?
Лахудрик продолжал молча улыбаться.
Из комментариев диаметровцев Веник понял, что день назад, этот лахудрик, проходя через «Комсомольскую», стал просить местных взять его в Диаметр. Всерьез это не восприняли, но предложили помыть полы на станции. Парень согласился, но при этом умудрился как-то накосячить и повеселить местных.
Посмеявшись, командир снова взглянул на Веника.
— Где-то я ведь видел тебя…
— Да мы тут часто ходим, — вступился за парня Писарь. — Вы всех ведь тут знаете.
— Это да. Мимо меня тут мышь не проскочит… А ты чего лыбишься? — прикрикнул он на Снегиря, который стоял ухмыляясь.
— Думаете, если я раз взял у вас, то теперь вам кланяться всю жизнь буду? Думаете, купили меня? Нет, милые мои!
— Да мы и не думали, — опять унизительно забормотал Писарь. — Мы хотели как лучше. Вас же тут все знают и уважают. Вот и мы тоже…
Он скороговоркой забормотал какую-то чушь. Видно было, что Писарь с удовольствием перерезал бы этому мужику горло, но сейчас был вынужден лебезить перед ним.
В это время, Веник, который стоял ни жив ни мертв, краем глаза заметил, что со стороны «Проспекта мира» к посту приблизился какой-то молодой парень с мешком в руках.
— Здрасьте, — кивнул тот сторожам и стал осторожно проходить мимо Веника и его спутников.
Веник видел, что старший поста вроде бы слушает Писаря, но при этом внимательно и как-то недобро следит за пареньком. Когда тот отошел на несколько метров от них, мужик зычно крикнул ему:
— Ста-ять!
Тот остановился и начал оправдываться:
— Так я это. Я иду. Мне Карл Максимович разрешил.
— Иди сюда!
— Так Карл Максимович разрешил.
Парень сделал несколько шагов в сторону станции, что вывело из себя командира.
— Я кому сказал! Василий! — обратился он к одному из вооруженных часовых — Тащи его сюды.
Тот быстро рванулся к парню и сграбастал того в охапку. Парень что-то бормотал. Когда его подвели к Николаю Дмитриевичу, тот нарочито ласковым голосом спросил:
— Где твой пропуск?
— Так я же уже вчера у вас был тут. Вы же меня знаете, ведь мне разрешили!
— Ты нас что, за дураков тут держишь? Нет, ты скажи честно, думаешь, что мы дураки?
Парень начал жалобно оправдываться, упоминая все того же Карла Максимовича. В это время Писарь толкнул Веника в бок:
— Идем, — тихо сказал он.
Караванщики медленно направились к станции. Охранники на посту сделали вид, что не видят их и всецело заняты парнем.
Веник перевел дух:
«Неужели пронесло. Неужели???»
Они дошли до места, где стояла узкая лесенка, по которой они поднялись и быстрым шагом двинулись по платформе. Веник шел в середине группы и заметил, что справа от него, глядя в пол идет угрюмый, который словно старался, чтобы Веник всегда находился между ним и главным залом станции.
Слева же сияла светом станция. Кольцевая «Комсомольская» не была пилонной станцией. Свод зала держали короткие и крепкие восьмигранные колонны из светлого камня. В зале же Веник видел кучи народу. Сновали и стояли группами люди, большинство из которых носило красную повязку на рукаве. Их отряд приблизился к середине станции. Там, Веник увидел ход вниз.