Перрон кончился, они бежали к тоннелю. Впереди виднелись рюкзаки, трясущиеся на спинах его спутников, но от них отстал Снегирь. Он вскинул в руках неизвестно где взятый автомат с длинным стволом, направил его в сторону станции и дал туда длинную очередь. До них донесся звук падения чего-то металлического. Снова заверещали женщины.
Веник и Снегирь побежали вместе. Перепрыгнув через нескольких мертвых охранников на шпалах, караванщики рванули дальше в спасительный тоннель и бросились бежать дальше. Навстречу несколько раз попались одиночные путники, в страхе прижимавшиеся к стенам.
Немного отдалившись от станции, отряд остановился. Присев в кружок, они все прерывисто и тяжело дышали.
— Опа! — воскликнул Снегирь. — А этот где? Патлатый который…
Вместе со всеми, Веник осмотрелся и увидел, что лахудрика рядом нет. Видимо он то ли сам остался на станции, то ли его поймали.
— А ты молодец, — сказал угрюмый Венику. — Не растерялся. Ловко ты там шмалять начал…
Он усмехнулся. Веник тоже ухмыльнулся, хотя ему было совсем не весело.
К угрюмому нагнулся Писарь.
— Крест, значит, все-таки опознали тебя, падлы?
— Да. Только я этого урода, что меня узнал, не припоминаю.
Рядом зашевелился отдышавшийся долговязый. Он снял свой рюкзак и с силой бросил его на шпалы.
— Нет, ребята, — сказал он. — Я на такую канитель не подписывался. Вы как хотите, а я пас. Идите вы в жопу…
Дылда сделал несколько шагов в сторону.
Веник не успел оглянуться, как в руках у Писаря возник топор, которым тот размахнулся и без всяких разговоров рубанул долговязого в шею. Треснули кости, брызнула кровь. Дылда сдавленно вскрикнул, голова неестественно завалилась на бок, и тело рухнуло на рельсы.
— Еще есть желающие выйти из игры? — поинтересовался Писарь, стряхивая кровь с топора.
Все молчали.
Веник почувствовал дискомфорт. Ему плевать было на долговязого, но тот ведь нес груз. По разумению парня, сейчас этот груз должны будут разделить на остальных. В текущих условиях, когда нужна скорость, это не вызывало энтузиазма.
— Давай, Писарь, руби провода, — велел угрюмый.
Тот опять размахнулся, примериваясь к пучку проводов, проходивших по краю тоннеля.
— Там напряжение! — взвизгнул коротышка.
В это время Писарь рубанул провод. Раздался неприятный треск и из-под топора вылетел сноп искр, на секунду ярко осветив тоннель.
— Не ссы! — откликнулся Писарь, кромсая топором оставшиеся провода. — Он у меня с изоляцией.
— А на фига это делать? — поинтересовался рыжий.
— У них тут телефон может проходить, — пояснил Снегирь. — Чтобы они «Курскую» не предупредили.
— Так, а если провод у них по второму тоннелю идет?
Веник увидел, как в темноте Снегирь пожал плечами.
— Значит, нам не повезло, — сказал тот.
— Снегирь, — распорядился угрюмый. — Дай ствол этому, — он кивнул на Веника.
— Стрелять умеешь? — спросил он. — Стрелял раньше?
— Немного.
— Это хорошо.
Снегирь отдал Венику длинноствольный автомат, который тот повесил на шею.
«Оружие, это хорошо, хоть и тяжело», — подумал он, но ведь остается еще рюкзак долговязого.
— Идем, — коротко сказал Писарь.
Они поднялись и тронулись в путь, оставляя тело товарища на рельсах. Веник удивился, что они забыли про его рюкзак, но вместе с тем, почувствовал облегчение.
«Это и хорошо, что забыли», — думал он.
Парни быстрым шагом шли по тоннелю к «Курской». Навстречу попадались люди. Несколько одиночек, несколько парочек, но все без оружия. Обогнали каких-то мужика и бабу, прижимающую к груди сверток то ли с ребенком, то ли еще с чем-то ценным.
«Ситуация опасная», — думал Веник.
«Эти ребята те еще бандюки. Похоже, угрюмый, Крест, это и есть их главарь, — догадался он. — А что, если он тоже разыскивается на Диаметре? И вот, эта троица набрала таких бродяг, как Веник, чтобы создать фальшивый караван, какие часто ходят по Кольцу. Напихали мусора в рюкзаки и пошли гурьбой. В этой куче угрюмый и проскочил бы, если бы не он, Веник. Там, на „Комсомольской“, Крест подумал, что толстячок поднял тревогу именно из-за него и начал шмалять… Видимо, все так и обстояло. Но вот что дальше?»
Отряд поравнялся с группой мужиков, цепочкой стоявших вдоль стены. Они все смотрели на быстро идущих парней. Веник, задумавшись, не обратил на них внимания, но вдруг, ему наперерез шагнул один из мужиков.
Веник взглянул на него и остолбенел.
Михалыч!
Про этого урода он уже успел забыть.
Тот деловито взялся за ствол висящего на шее Веника автомата.