На секунду малыш замолчал, явно о чём-то задумавшись, а затем приняв для себя решение, закончил:
— Компьютер, конечно тоже хорошо, — мечтательно затянул он, — но ведь его можно и после купить. Я скоро вырасту, заработаю маме денег, а папу уже не вернуть и мы бы так никогда и не съездили.
К горлу подступил предательский ком.
— Знаешь, Андрей Алексеевич, жизнь она такая штука. Если есть что-то чёрное, то обязательно придёт белое. У тебя всё будет хорошо. Верь мне. Твой папа сейчас очень тобой гордится. Он видит тебя. Я точно это знаю.
— Видит? — мальчишка затаил дыхание, — и маму?
— И маму тоже, — подтвердил я, — только ты никому пока об этом не говори, ладно? Пускай это будет нашей маленькой тайной. Просто живи так, чтобы папа глядя на тебя каждый день мог тобой гордиться, договорились? Я знаю, что у тебя это получится. Ты настоящий мужчина, Андрюша!
Лицо мальчика тут же стало серьёзным.
— Кто вы, дядя Рэй? — не по-детски взглянув мне в глаза, спросил он.
— Я? — вопрос почему-то поставил меня в тупик, — просто человек.
— Вы тоже одинокий, — сделал заключение малыш, — у вас глаза, как у моей мамы. Такие глаза бывают только у очень печальных людей. Я знаю. С тех пор как не стало папы мама часто такая. А она была знаете какая красивая? Самая красивая в мире! — с восторгом сообщил он.
Из дверей станции стали выходить люди с детьми и не большими группами направляться в сторону автобуса.
— А хотите я буду вашим другом? — неожиданно предложил ребёнок, — друзьям всегда легче вместе. Хотите?
Ком в горле усилился. До глубины души тронутый искренностью и открытостью этого маленького Человека, я честно признался:
— Хочу!
— Ну тогда делайте вот так, — паренёк крепко сжал кулачок и стукнувшись им о мою руку показал как следует проводить незамысловатый детский ритуал посвящения в друзья.
За этим занятием нас и застала миловидная, молодая женщина, вышедшая на площадку.
— Вот ты где! — сказала она обращаясь к мальчику, — а я уже всё кафе обыскала! Ты почему не сказал куда идёшь?
— Мама моя, — повернувшись ко мне, объяснил мальчик, — красивая, правда?
— Андрей! — женщине стало неловко.
— Очень, — подтвердил я.
Пацан посмотрел на мать с таким видом словно выиграл какой-то очень важный спор.
— Простите его, — сказала мне женщина, — он такой шустрый.
— Ничего, — ответил я, — зато очень правильный. Настоящий Мужчина растёт.
Мальчишка, видимо желая окончательно доказать матери кто здесь главный, снисходительно на неё взглянул.
Перебросившись несколькими фразами и на ходу познакомившись, мы стали прощаться. Из автобуса послышались голоса приглашающие туристов занять свои места и продолжить экскурсию. Присев перед мальчиком на колени и взяв его за плечи, я на прощание сказал:
— Андрей Алексеевич, мы теперь с тобой друзья, а это большая ответственность, так что не подведи. Береги маму. Будь сильным и никогда не сдавайся, что бы не случилось! Договорились?
— Договорились. А ты приедешь к нам в гости, дядя Рэй? — совершенно неожиданно спросил он и взял меня за руку.
Душа разрывалась от жалости и безмерного уважение к этому ребёнку.
— Постараюсь, — не в силах больше сдерживаться, пообещал я.
Не сговариваясь, мы бросились друг другу в объятия. Его мама, глядя на нас, украдкой смахнула слёзы.
— Пора, Андрей Алексеевич, — первым совладав с чувствами, сказал я и сняв с руки, протянул мальчику ручной работы, кожанный браслет, — возьми на память.
Мы по-мужски пожали друг другу руки и лицо ребёнка озарилось счастливой детской улыбкой. Поблагодарив и постоянно оглядываясь в мою сторону, он с мамой направился к автобусу.
— Кто этот дядя? — спросила она у сына.
— Мой друг, — с достоинством ответил маленький мужчина.
Заняв место у окна, ребёнок на прощанье ещё раз помахал мне рукой. Расплатившись за топливо и выпив чашечку ароматного кофе, я ещё некоторое время посидел за столиком, находясь под впечатлением от разговора. Размышляя о том, как за такое короткое время можно стать близкими людьми, я и не заметил, что на заправку прибыл ещё один лайнер с туристами. Смахнув со стола ключи, направился к автомобилю и уже через минуту продолжил свой путь.
Теперь трасса стала ещё более извилистой и загруженной. К каньонам съезжалось большинство находящихся в этом районе экскурсионных групп, поэтому направление пользовалось популярностью. Ускорившись сразу после стоянки, там где ширина дороги ещё позволяла это сделать, я спустя некоторое время заметил идущий впереди знакомый автобус. Двигаясь в общем потоке, он не спешно приближался к горному хребту находящемуся на пути нашего следования. Сам не зная почему, я обогнав несколько авто, пристроился прямо за ним. До перевала оставалось пару сотен метров, когда автобус по какой-то неизвестной мне причине стал незначительно вилять из стороны в сторону. По началу не придав этому значения, я по-настоящему забеспокоился лишь тогда, когда тяжёлая машина, дёрнувшись в очередной раз, едва не задела большой каменный выступ по ходу своего движения. К этому времени мы уже достигли верхней точки маршрута и дорога, делая плавный поворот, резко пошла на спуск. Пройдя подъём водитель автобуса сбросил газ и дал возможность машине двигаться вниз по инерции. Спустя время огромный лайнер, набирая разгон, стал приближаться к опасному повороту. Скорость машины для вхождения в дорожную дугу была явно превышена и водитель плавно нажал на педаль торможения. Передо мной зажглись ярко красные сигналы массивного транспортного средства. Его движение замедлилось, однако внезапно торможение прекратилось и автобус вновь набирая ход, опасно приблизился к боковым ограждениям. Постепенно ускоряясь в направлении обрыва, он уже кренился из стороны в сторону не переставая. Понимая, что произошло нечто непредвиденное и дорога каждая секунда, я убедился, что встречная полоса к счастью свободна и лишь далеко внизу к перевалу поднимается одиночная машина. Мгновенно оценив обстановку, я вывел свой автомобиль на обгон и вдавил в пол педаль газа. Мощный двигатель, издав утробный рык, в доли секунды набирая скорость, понёс внедорожник вперёд. Поравнявшись с окном водителя, я увидел того лежащим на руле и не способным к управлению. Память тут же выдала наш разговор на заправке и то, что мужчина был без напарника.