— Тарани, не надо! — прошипела Вилл, схватив меня за руки.
Только тут я заметила, что уже начала поднимать их. Мне очень хотелось запулить зарядом огня во что-нибудь… Или в кого-нибудь. Прямо сейчас.
— Надо вывести ее отсюда, — сказала Ирма. — Пока никто не заметил.
Да плевать я хотела на всех этих чешуйчатых уродов! Ведь это мой брат лежал там в стеклянном гробу, а иглоспины ходили кругами и разглядывали его, словно лобстера в ресторанном аквариуме.
Видимо, от меня пошел пар. Я так разогрелась, стараясь сдержать магический огонь, что мои влажные волосы и одежда начали дымиться.
Ирма и Вилл выволокли меня из зала, держа за обе руки. Реб последовал за нами, нервно подпрыгивая.
— Нельзя делать дым, — бормотал он. — Девочка не должна делать дым!
— Успокойся, Тарани строго сказала Вилл. — Все равно сейчас мы не сможем ничего поделать.
Не сможем до тех пор, пока там толпятся иглоспины, — Она обернулась к Ребу: — Эта выставка когда-нибудь закроется на перерыв?
— Скоро. — кивнул лягушонок. — Через час, а может, два.
— Хорошо. — сказала Вилл. — Вот тогда и займемся этим. Тарани, ты можешь прекратить дымиться? Мы его обязательно спасем!
Ирма ласково обняла меня за плечи.
— По крайней мере, он спит, — заметила она, — и не догадывается, что происходит вокруг.
Глава 8
Жидкий огонь
Мы вернулись обратно в кладовку. Время ползло, как улитка. Я не могла выкинуть из головы мысли об иглоспинах и их хищных оскалах. О беспомощном спящем Питере. Дважды Реб отодвигал люк и ходил на разведку и дважды возвращался ни с чем.
— Слишком много иглоспинов, — угрюмо цедил он. — Это нехорошо, о нет. Наконец установилась тишина. Над нашими головами больше не слышалось шагов и шороха волочащихся чешуйчатых хвостов.
— Пора, — я была по горло сыта ожиданием. — Хватит сидеть тут и валять дурака. Пошли.
Реб, казалось, заколебался.
— Девочка, пожалуйста, — начал он, — не могла бы ты сделать Настоящий Огонь? Ну хоть совсем маленький. Просто покажи его мне, тогда я, наверное, стану смелее.
Лягушонок выглядел очень испуганным. Он побледнел так, что на его физиономии почти не осталось зелени.
Я подобрала с полу обрывок истертой веревки и подожгла его. Потом протянула его поближе к лягушонку на сложенной чашечкой ладони. Маленький яркий огонек и пыльном полумраке кладовки. Реб охнул и потянулся к огоньку. Пришлось мне его остановить:
— Не трогай, обожжешься!
Я успела понять, что у местных жителей не было обычного огня. Может, Королева наложила на него запрет?
Реб взглянул на меня недоуменно и разочарованно.
— Но ведь девочка не обжигается, — заявил он.
— Потому что я чародейка и владею силой Огня. Поверь мне, Реб, я не вредничаю, я просто не хочу, чтобы тебе было больно.
Он долго вглядывался и огонек.
— Реб думает, может, он обжигает только иглоспинов?
— Нет, и других существ тоже.
— И королев?
— Наверное. Скорее всего.
Он улыбнулся своей широкой лягушачьей улыбкой.
— Огонек, наш добрый друг, — тихо пропел он, — уничтожил зло вокруг.
Последние волокна веревки закрутились в черные обугленные жгутики и превратились в пепел. Огонь погас.
— Ну что, мы можем идти? — спросила я. Лягушонок кивнул.
— Да. Реб теперь совсем смелый, о да.
Он казался мне таким крохотным, его голова достигала моей груди. Но пусть и маленький, он был настоящим героем. Глубокие царапины на его груди уродливо темнели на бледной коже. Покатые плечи лягушонка были дерзко распрямлены, а в его золотых глазах что-то светилось, будто они вобрали в себя сияние зажженного мною огонька.
Выставочный зал был пуст. Его по-прежнему освещали сферы с жидким огнем, но теперь они горели вполсилы. Рыбы в аквариуме двигались медленно и лениво, а Питер все еще спал.
— Что если разбить стекло? — прошептала я.
— Слишком много шума, — прошелестела Вилл. — По-моему, надо вытаскивать Питера через верх.
Только было непонятно, как это сделать. Никаких балок, за которые можно ухватиться, никаких канделябров, на которых можно повиснуть. Прозрачная трубка, по которой к Питеру поступал воздух, уходила к самому потолку и была слишком тонкой, чтобы спуститься по ней. И тут меня осенило.
— Ирма, — попросила я, — скажи воде, чтобы они подняла капсулу и вытолкнула ее наружу.
Ирма мягко сдавила мое плечо.
— Ты гений! Ну, давай, Питер, поднимайся.