– Брысь отсюда!
Видя, что его не поняли, он повторил то же самое на иврите. Улыбки сползли с лиц нежданных ухажеров, но они и не думали уходить.
– А ты что, купил ее? – спросил один из них.
– Это моя жена, – сообщил ему Павел.
Не подействовало – арабы остались на месте. Это окончательно вывело Стрельцова из себя. Он встал, взял сидящего справа одной рукой за грудки, приподнял и смачно врезал ему кулаком по челюсти. Бедолага снес соседний пустой столик и распластался на полу. Павел повернулся ко второму, но того уж след простыл.
– Брысь отсюда! – повторил он, глядя на встающего с пола араба.
Тот потряс головой, приходя в себя, потом неуклюже встал и заковылял к выходу.
Павел вернулся к Элис. Она выглядела абсолютно спокойной.
– Чего ты так взбеленился? – с упреком спросила она. – Двое молодых людей, увидев, что красивая девушка сидит одна, решили познакомиться.
– Они тебя лапали! – возмутился Павел. – И команды сразу не выполняют.
– Сказал бы им, что ты русский – они бы и сами ушли, – пояснила Элис. – Наши арабов не жалуют, а вот польские и немецкие евреи побаиваются.
– Первый день в Израиле и столько ярких событий! – Павел криво усмехнулся.
– Это случайное стечение обстоятельств, – успокоила его Элис.
Через некоторое время в кафе зашли двое полицейских и приблизились к их столику. Один из них с серьезной миной на лице проговорил:
– На вас поступило заявление: вы физически оскорбили вон того молодого человека – выбили ему челюсть. – Он махнул в сторону двери, куда заглядывал обиженный араб. – Вас придется доставить в полицию для составления протокола.
Этим можно было напугать кого угодно, но только не Элис.
– Вон тот жалуется? – Она, в свою очередь, указала на дверь. – Тогда я хочу сделать встречное заявление: двое молодых людей хотели меня изнасиловать, угрожали избить, а этот, – она вновь указала на дверь, – меня ударил по руке, вот синяк. – Она задрала рукав платья – синяк и в самом деле присутствовал. Правда, сама Элис не помнила, где она его заполучила – скорее всего при диванных упражнениях со Стрельцовым. – Это мой законный муж, – она кивнула в сторону Павла, – и он встал на мою защиту. А что он должен был делать? Смотреть, как меня насилуют?
Под таким напором полицейские замялись.
– Но мы все равно должны составить протокол, – промямлил один из них.
– Давайте прямо здесь и составим. Обязательно составим – все участники конфликта присутствуют, – предложила Элис.
Полицейский подошел к арабу, о чем-то с ним быстро переговорил и вернулся.
– Он согласен пойти на мировую.
Элис изобразила тяжелые раздумья и ответила:
– Мы согласны, хотя не стоило бы. Парень молодой и по молодости делает глупости. Пускай живет дальше без уголовных дел.
Когда полицейские ушли, Павел проговорил:
– Тебе бы не стоматологом работать, а адвокатом.
По дороге домой они зашли в магазин, купили продуктов, включая свинину, а вечером пожарили отбивные котлеты.
– Как здесь со свининой? Едят? – поинтересовался Паша, уплетая котлету.
– Не едят хасиды и блюстители кашрута, остальные потребляют в разной степени, даже арабы, – ответила Элис.
Поужинав, они вышли на балкон. Стемнело, на набережной зажглись фонари.
– Скоро грозы начнутся, – сказала Элис. – Молнии над морем сверкают десятками и непрерывно – жуть! В Союзе такого не увидишь.
– Как-нибудь выживем, – сказал Павел. – Я по тебе очень сильно соскучился…
…Стрельцов проснулся, продрал глаза и некоторое время наблюдал, как на спинке кровати совокупляются две жирные мухи, при этом подумав, что природа разделила процесс оплодотворения на два типа: внешний и внутренний. Мухи используют внутренний, как и люди…
Осознав, где находится, и отогнав фривольные мысли, он похлопал рядом с собой по кровати. Элис рядом не было. «На работу ушла», – догадался он.
Павел побрился, умылся, слегка перекусил хлебом с хумусом и отправился к морю. Перейдя через дорогу, он миновал пальмовую алею, обогнул раскидистый куст цветистой бугенвиллеи и очутился на городском пляже. На песке загорали всего несколько человек, а купальщиков вообще не наблюдалось. Это крайне удивило Павла. Он был лишь на черноморских курортах, где люди на пляже лежат чуть ли не друг на друге. Под навесом четверо мужчин в преклонном возрасте играли в карты. Вдоль прибоя пробежал трусцой дедок в красных плавках. «Физкультурник!»