– Так что там с моими родителями? – напомнил он гадалке.
– Я еще не сказала главного, – словно не слыша, проговорила Феофания. – Мой гость из Зерцалии отправился в особняк Бестужева, а вернувшись оттуда, обратился в стеклянную статую. Тебе что-то об этом известно?
Ногой она нарушила ближайшую меловую линию на полу, лишив пентаграмму силы.
– Теперь я понял, о ком ты говоришь, – догадался Чернокнижец. – Но к этому я не имею никакого отношения, уверяю тебя. Парень напал на нас, и моя напарница решила именно таким образом прекратить эту драку… Она воспользовалась особым порошком, принесенным с той стороны.
– О, я слышала об этом порошке! А противоядие она с собой тоже принесла?
– Этого я не знаю. Да и ей ты уже ничего не предъявишь. Она мертва… Убита.
– Кто ее убил? Алекс? – изумилась Феофания.
– Понятия не имею, о каком Алексе ты говоришь. – Денис поднялся с пола, с наслаждением распрямив затекшую спину. – Ее убили старуха Анаит и эта чертова княгиня Щергина… Так что там о моих родителях?
Его слова произвели эффект разорвавшейся бомбы. Феофания открыла рот и потрясенно вытаращила глаза.
– Погоди-ка… Что ты сказал? – нервно переспросила она. – Княгиня Щергина?
– Верно. Ты с ней знакома?
– Но ведь она давно мертва!
– Мадам Анаит вернула ее к жизни, дав ей новое тело. Она сотворила этот ритуал по просьбе Ипполита Германовича.
– Черт! – воскликнула Феофания, всплеснув руками. – Тысяча чертей! Бестужев и правда сошел с ума! Как он мог решиться на такое? Это ведь строжайше запрещено всеми законами магии.
– Похоже, запреты его мало беспокоят, – сказал Денис и глубоко вздохнул.
Теперь, когда заклятие Лич потеряло силу, ему даже дышать стало гораздо легче.
– Нельзя возвращать умерших! Они всегда приходят… другими! Опасными для всех окружающих…
– В этом я уже убедился. Не знаю, какой она была раньше, но теперь это спятившая убийца, от которой лучше держаться подальше.
– Но чего же добивается этот мерзавец Бестужев? – не унималась гадалка.
– Хочет собрать семь обскурумов. За этими кубами он и отправил нас в Зерцалию.
Феофания схватилась за голову.
– И правда спятил, – выдохнула она. – Сколько он уже собрал?
– Три.
– Плохие, очень плохие новости! – Женщина заметалась по темному пространству у внешнего круга пентаграммы. – Так вот о чем предупреждали карты… Теперь и правда жди беды… Следует остановить этого гада, но одной мне точно не справиться, особенно если его поддерживают Анаит и Ольга Щергина. Нужно подумать, что предпринять… Для начала необходимо вернуть к жизни Алекса.
– Так зовут твоего друга из Зерцалии? – уточнил Денис.
– Друга? – Феофания задумчиво посмотрела на Чернокнижца. – Да, пожалуй, можно и так его назвать. Но только не при нем, а то он сразу возомнит о себе невесть что. Как же вернуть его к жизни? Как оживить стеклянную статую?
– Я не особо разбираюсь в зеркальной магии, – признался Чернокнижец. – Но Агата приволокла оттуда целую сумку, набитую разными порошками, зельями и снадобьями. Может, и правда какой-то из этих порошков способен вернуть остекленевшего человека к жизни. Но вот только какой? На мой непосвященный взгляд, они все выглядят одинаково.
– И где сейчас находится эта сумка?
– Осталась в белогорском особняке Бестужева. Возможно, Ипполит Германович уже наложил на нее свои лапы.
– Мне нужно ее заполучить, – заявила гадалка.
– А ты разбираешься в этих порошках? – осведомился Денис.
– Нет, но я должна хотя бы попытаться сделать что-то. Я обязана его спасти. И ты должен мне в этом помочь.
– Не раньше, чем ты исполнишь свое обещание. Теперь настал твой черед откровенничать. Расскажи мне о родителях! – потребовал Чернокнижец. – Или я с места не сойду.
Феофания приготовилась рассказывать, но вдруг в темном помещении раздался жуткий грохот. Денис, не удержавшись на ногах, снова плюхнулся на зад. Часть дальней стены ввалилась внутрь, все пространство мгновенно наполнилось черным дымом и клубами пыли.
Глава 3
Овен и скорпион
В вихре из обломков кирпичей и кусков штукатурки сверкнула огромная золотистая, будто сотканная из множества искрящихся молний и огня, фигура крупного винторогого барана.
Чернокнижец прикрыл лицо руками, чтобы пыль не попала в глаза. Когда дым немного рассеялся, Феофании уже не было. Казалось, она растворилась в темноте. Баран из пламени и молний тоже исчез, но зато через широкий пролом в стене прошли две высокие, стройные фигуры.