— У-у-у-у-у…
— Тир, а зачем вообще было соглашаться, если ты не хочешь? — Ринка подняла венок и снова нацепила его на голову капризной невесте. Мы уже битых два часа собирали Этираю. — Жених с гостями давно ждут в роще!
— Он хороший, — всхлипнула Этирая, — но замуж не пойду-у-у!
— Тогда я пошла к гостям. Скажу, что ты передумала.
— Нееет! — Тира замерла. — Не надо… Я сейчас… соберусь.
Провокация удалась, и я села на лавку. Наряженных лошадей, присланных Тором Ашиником, ещё час назад пришлось отпустить, потому что мы уже ни в чём не были уверены. Пока наша подруга не начала масштабное нечто по замкнутому кругу. Аника пожалела невесту и решила поддержать:
— Тирочка, ты лучше думай, какой Тор Ашиник добрый, заботливый и нежный! — Невеста всхлипывала, но, кажется, потихоньку успокаивалась. — Вот поженитесь, и будет у тебя ночь в его крепких объятиях…
Тира опять замерла. Подозрительный всхлип…
— Ыыыыыы…
Ринка молча сверлила взглядом Анику. Похоже, именно ночь и пугала невесту больше всего. Мы с Ринь давно это сообразили. Тира из нас вообще самая скромная, хоть и любопытная. Нам до сих пор было непонятно, как Тор её встречаться-то уговорил!
— Всё. Теперь я точно иду говорить гостям, что свадьба не состоится! — С этими словами я поднялась и решительным шагом направилась к двери.
Сколько можно! Меня замуж взяли в пятнадцать, не спрашивая, — такова была цена за то, что меня приютили за три года до того. Как я попала в Карасищи, я не помнила. Просто появилась однажды в деревне, помня две вещи, — я Драккати, и мне двенадцать лет. А у Этираи и Тора совсем другое! И эта дурёха ещё ревёт!
Я зло вышагивала по утренней улице в сторону рощи. По традициям общины, обряд Единения проводил старейшина. Всё должно было происходить под вековым древом рода. Как нам объяснял Беорн накануне, это, по сути, место силы Родана, где происходят все обряды. Жаль, если свадьба расстроится. Хотя кто знает, каким он ей будет мужем? У меня осталось стойкое ощущение, что все мужчины — как мой покойный муж. Ринь много раз пыталась мне доказать, что бывает такое, что когда наедине с ним остаёшься, то это приятно и ни капельки не больно! Я согласно кивала и не верила ни единому слову. Рада бы поверить. Но не верила.
Я оглянулась. На ходу размазывая слёзы, Тира догоняла Ринку. Ринкания, точно рассерженная фурия, неслась следом за мной. Аника шла последней. Что ж, так даже лучше.
За прошедший месяц Тира нам все уши прожужжала, какой Тор Ашиник хороший, и какая она счастливая. Тор регулярно посылал ей подарки, а при случае приезжал сам. В гарнизоне знали, куда бегает молодой лессканский вояка, и давно смирились.
Внезапно Ринка сдавленно прокричала, явно стараясь донести информацию лишь до моих ушей:
— Драккати, стой!!!
Навстречу мне брела смутно знакомая, слегка пошатывающаяся фигура. Меня обдало сивушным перегаром. Джорах Анкор поравнялся со мной. Пытаясь сфокусировать на мне свой мутный взгляд, он что–то бормотал. А затем выдохнул фразу, не разобрать которую было невозможно:
— Се ранно бушш моя! О–фи–сы–ально!
Я попятилась. Горе-ухажёр шагнул следом. Кто бы сомневался.
— Уууйооо…
Опыт нашей первой встречи эрл Анкор явно не усвоил. Удар пришёлся аккурат в то же место на колене, хотя метила я выше. Он устоял, но двухчасовая истерика Тиры разбудили во мне злую кикимору! Я со всей силы толкнула его и тут же отошла подальше. Мало ли что. Кикиморы тоже не бессмертные!
За этой невесёлой картиной нас застали всадники с лессканскими и актарионскими гербами. Тира мигом покраснела и уставилась себе под ноги.
— Девушки, у вас проблемы? Нужна помощь?
— Уже нет, но спасибо за предложение! — Я с любопытством оглядывала статных длинноногих лошадок. Нагнавшие меня подруги брезгливо обошли бормочущее тело и теперь тоже с интересом рассматривали и лошадей, и всадников. Их было четверо.
— А вы знаете, который час? — вкрадчиво спросил один из мужчин.
— Эээм… Нет, — честно ответила я, подозревая намёк на нашу медлительность.
Последний объехал меня и откинул капюшон.
— В это время некие влюблённые должны стоять под древом рода и под одобрительным взором старейшины Беорна клясться друг другу в вечной любви и верности, — Тор наклонился к покрасневшей Этирае и, не дождавшись ответа, посадил её на лошадь впереди себя. Ближайший всадник протянул мне руку.
Мы быстро добрались до рощи, находящейся в стороне от урочища. Гости гуляли по залитой солнцем поляне с шатрами. Беорн скучал под родовым деревом. Завидев нас, он радостно помахал рукой.
Церемония началась!
Молодые встали под огромным деревом друг напротив друга. Вся община и приглашённые гости из двух государств окружили древо рода и замерли в благоговейной тишине.
Прокашлявшись, Беорн начал обряд:
— Сегодня светлый Родан в моем лице объединит два любящих сердца. Вы пришли к этому дереву разными тропами, но уйдёте отсюда одним целым по общей дороге. Никакие силы не смогут разрушить ваш союз, пока в ваших душах горит огонь любви. Любите друг друга, продолжайте свой род и будьте счастливы.
Тор с невыразимой нежностью смотрел на свою перепуганную возлюбленную, тихонько гладя её пальчики. Неужели так бывает?
— Теперь, при свидетелях, под священным древом рода пусть свершится Единение!
Не сводя глаз с любимой, Тор отчетливо произнёс:
— Я твой.
Этирая нервно сжала пальчиками его ладонь. Все — в особенности, мы трое — затаили дыхание. Но Тира нас не подвела. Помолчав и собравшись с духом, она произнесла даже немного громче, чем следовало:
— Я твоя.
— Да благословит вас Родан, дети мои! — старейшина поднял посох, поворачиваясь к древу рода лицом.
С кроны сорвалось несколько листьев, которые в полете всё сильнее и сильнее переливались солнечным светом. Зелёная поляна мигом стала белой от цветов. Листья кружились вокруг держащихся за руки влюблённых, пока не упали к их ногам. Родан всё же не оставил их без своего благословления. Солнечный свет с упавших листьев потянулся к ногам новобрачных и заструился по их телам. Тор надел на левую руку Тире широкий браслет из особого сплава, резной, с красивыми зелёными прожилками.
Я заворожённо наблюдала за процессом. В глубине души меня грызла зависть. Такой красоты в моей жизни не было... и никогда не будет. Никогда и ни за что.
Молодая невеста завершала обряд. Специальной иглой она прокалывала своему жениху мочку правого уха. Руки не слушались, доставляя Ашинику не самые приятные ощущения. Делать это на расстоянии было неудобно, и ей пришлось к нему прижаться, хотя и видно было, что она неимоверно стесняется! Он обвил руками ее талию и что-то шепнул, ехидно улыбнувшись.
Тира вздрогнула, покраснела и, двумя резкими движениями проколов ухо в нужном месте, вставила небольшую серьгу-кольцо. Он вытерпел и это. Под одобрительные аплодисменты Тор нежно поцеловал свою жену.
Ринка затолкала меня в бок, показывая куда-то в толпу гостей:
— Кати! Смотри, смотри!
Серые глаза, тёмные волосы, собранные в длинный хвост, красивая рубашка…
В груди стало тесно и горячо.
Чисто инстинктивно я спряталась за чьи–то спины. Но любопытство пересилило, и я тайком выглянула из своего укрытия. Смесь растерянности, теплоты и иронии на его лице. И не только так. Мне снова показалось, что я ощущаю это внутри себя. И стоило мне обрадоваться его приходу, как… Жан улыбнулся мне, словно бы услышал меня!
— Какой же он красавчик! — Ринка смущённо наблюдала за нашими переглядками. — Глаз не отвести! Драккати, иди к нему, а то я сама подойду!
— Да с чего ты решила, что мне нужно идти?
— А чего тут непонятного? Аника уже сколько времени ходит мрачная, а воевода с тебя глаз не сводит всю церемонию! Нравишься ты ему, так чего зря время тянуть?
— Погоди, а где Аника?
— Вроде с нами была… Да вон она, гляди!
Ани сидела за столом к нам спиной. Судя по пустой бутылке рядом, она была мертвецки пьяна. Я с такой дозы точно была бы. Но увидев, как к ней подсаживается один из гостей, я передумала подходить. Аника флиртовала с ним вовсю. Может, и вино они на двоих пили? Гость тем временем откупорил ещё одну бутылку, предлагая даме очередной бокальчик «за здоровье молодых». Аника не отказалась.