— Эрлиния Драккати! — раздался возмущённый вопль.
Я подобрала подол зелёного платья и шустро засеменила вниз по лестнице. Ринка, не задавая вопросов, побежала за мной. Я слышала перестук каблучков — Алирана не собиралась отставать! Пропустив Ринку вперед, я взмахнула руками, и лестницу перегородила стена огня! Жаркого, самого настоящего, хоть и управляемого силой эмоций и разума. Подруга застыла столбом.
— Потом Рин, пошли быстрее! Это ненадолго!
Я подхватила её за локоть, но она вырвала руку и намертво вцепилась в перила.
— Что. Это. Было? — она ткнула пальцем в оседающие всполохи моего пламени.
— Рин, ну так не вовремя!
— Не вовремя я зашла — это я могу понять! А вот это что?
— Я маг. Управляю стихией огня. Я учусь. Там, — я ткнула в сторону приближающегося звука каблучков, — любимая фурия владыки, и она меня съест, если ты так и будешь не вовремя задавать вопросы!
Пламя погасло, обнаружив торжествующую кукольную физиономию фурии. Ринь оглядела её зверское выражение лица, прониклась моей речью, и мы рванули вниз наперегонки. Алирана совсем не по-светски перепрыгнула остатки огня и припустила за нами. Огонь её не впечатлил. Впрочем, после близкого знакомства с владыкой я бы на её месте тоже не впечатлилась — у него это хоть эффектно и надолго получается, а не пшик на две минуты…
Я спиной чувствовала, что Алирана меня вот-вот схватит, и бежала, перепрыгивая через две ступеньки. Когда лестница закончилась, мы с Ринкой неожиданно влетели в подставленные объятия крепких мужских рук в красивом тёмно-синем камзоле. Ринка вскрикнула, отпихнув руку, а я, обрадовавшись встрече, юркнула за широкую спину беловолосого спасителя! Вот пусть сам и разбирается со своей фурией… Фрейлиной… Или кто она там?!
Алирана тоже не успела затормозить. Она врезалась во владыку, ойкнула, присела и тут же повисла у него на шее, впившись поцелуем в губы. Ринка стояла в стороне и таращилась то на меня, то на них. Леонелля она явно узнала — после нашего «свидания» на поляне она могла его в подробностях описать — но понимать происходящее отказывалась. Я решила не медлить и кивнула в сторону коридора. И мы самым наглым образом…. смылись.
Позади я расслышала что-то раздражённое про достоинство, честь и совесть… Причём, как мужской, так и женский голос. Чувство мести — не самое достойное, но такое сладкое! А на эрлинию Гирарт я точила зуб ещё с того момента, как мы столкнулись в коридоре. Хотя в увиденном и было что-то неприятное, и мне стало обидно, что он замер, но тем приятнее было услышать, как они ругаются. Просто облегчение-то какое!
Мы выбежали на первый этаж. Где-то здесь, в конце коридора, должна быть ещё одна лестница — дублёр первой. Вот к ней-то мы и направились.
— Весело у вас тут… Слушай, а что это за наглая девица? Так ведёт себя… — Ринка задохнулась от возмущения. — Да и ты тоже хороша — встала, как вкопанная, могла бы хоть что-то сказать!
При упоминании этой ситуации мне стало противно, но я постаралась выдержать беззаботный тон:
— Отвергнутая любовница, насколько мне дали понять. А я ещё не решила, насколько мне всё это нужно… Вот и промолчала.
— Я тебя не понимаю… Ты что, его не любишь совсем?
Хороший вопрос.
— Не знаю я, Ринь… Он очень настойчиво ухаживает. Нравится сильно. Но, по правде сказать, я другого человека ждала. И гораздо дольше, чем мы договаривались. Все сроки давно истекли, я устала ждать.
Настроение испортилось.
— «Хороший человек»? Это его браслет ты до сих пор носишь? — Ринка кивнула на мою руку.
— Угу.
Она задумчиво качнула головой:
— Не знаю, как там твой «хороший», а блондинчик очень даже симпатичный. Девица только эта… А почему он её не оттолкнул, если она отвергнутая? Может, тебе не всё рассказали?
Я вздохнула. Откуда мне знать?
— Ты сама сказала, что он симпатичный. Они оба не лишены женского внимания, и нет никакой гарантии, что я не стану очередной игрушкой.
Ринка кинула недоверчивый взгляд в мою сторону.
— Я влюбляюсь, Рин… И того тоже забыть не могу. И если Жан в ближайшее время не приедет…
— Жан?
Я поняла, что проболталась, и зажмурила глаза…
— Драккати, ты что, с воеводой встречалась?
Я покаянно кивнула.
— И ты молчала? И браслет его! Ну, дела… А мне вот ни слова не сказала! Тоже мне, подруга! — Ринка обиженно надулась.
Её эмоции снова пробудили во мне тоску по Жану. Она попыхтела немного и неожиданно сжалилась:
— Ты хоть знаешь, что тебя искали?
Я удивлённо распахнула глаза.
— Кто?
— Ну, этот… Седой такой, ехидный. Вечно с воеводой рядом ошивается… Линь? Лень…
— Лунь! — выдохнула я, чувствуя, как внутри всё замерло.
— Ну вот. Он приходил недавно, выспрашивал, где ты. Кое-что просил передать. Мы с девчонками ему не поверили сначала, но потом сказали, что ты в замке. Никто ничего не понял!
Я с мольбой уставилась на Ринку:
— Что он передал?
Она закусила губу, ревниво прищурившись. До меня дошло, что она жалеет о сказанном, ведь и ей воевода нравился!
— Подруга. Что он мне передал? Только не говори, что вы это выкинули!
— Ты правда его так ждёшь? — тихо спросила она.
— Он мне снится. Но я уже почти не жду — столько времени прошло…
Она в нерешительности пожевала губу. Затем вздохнула и произнесла:
— Он просил передать тебе, чтобы ты не теряла надежду, и что всё будет хорошо.
Я прикрыла глаза. Именно эти слова я слышала едва ли не каждую ночь, как заклинание. Я сгребла подружку в объятия:
— Ринка, ты даже не представляешь, что ты для меня сделала!
— Как минимум распрощалась с мечтой, я так понимаю, — мрачно заметила она.
— А как же твой любимый Йонни?
— Любимый — это чувства. Изрядно подпорченные на данный момент. А воевода — идеал… Был. Слушай, а ты в чём будешь на зимнем балу?
— Что ещё за бал?
— Шутишь? Ежегодный королевский зимний бал! Через два дня! Да я специально подгадала время, чтобы ещё и туда попасть.
— Ненавижу балы. Не пойду!
Ринка с ужасом воззрилась на меня. Но мне ли не знать, чем могут обернуться подобные танцы?
Мы начали подниматься по лестнице. Подруга побурчала что-то насчёт моей ненормальности, но я не обратила внимания. Её комната оказалась на третьем этаже — так она сказала, — но в пролёте второго...
— Кати!
Я обернулась на звук мужского голоса. Взглянула в льдистые насмешливые глаза и долго соображала, стоит мне присесть или уже не надо... Леонелль улыбнулся и протянул мне руку.
— Девушки, составите мне компанию за ужином?
Подруга стрельнула в меня косым взглядом и выпалила:
— Уважаемый, поздно уже. Ужин уже был, и вас точно никто не ждёт?
С этими словами она уцепилась за мой локоть и потащила вверх. Я в нерешительности завертела головой — есть всё-таки хотелось! Леонелль ответил негромко, но его слова в каменных стенах прозвучали очень отчётливо:
— А я бы рассказал, где пропадает бывший начальник актарионской стражи…
Подруга замерла, не оборачиваясь. И Лео добил:
— А ещё сегодня на ужин чья-то любимая запечённая рыба… — Я сглотнула. — Повар старался, на заказ делал. Жалко будет, если пропадёт такой шедевр. Впрочем, видимо, я напрасно пытался разнообразить этот вечер... Но если меня действительно никто не ждёт, то не смею настаивать, эрлинии. Доброй ночи.
Он развернулся и зашагал прочь. Мы переглянулись и поспешили следом. владыка умеет убеждать, зараза!
В небольшой трапезной — той самой, где состоялось наше первое свидание — уже был накрыт стол и ждали подавальщики в ливреях. Нас любезно встретили и помогли сесть.