Криса погружают в автомобиль скорой помощи, оснащённый всеми необходимыми препаратами и приборами для оказания первой медицинской помощи, а также для безопасного перемещения пострадавшего от места происшествия до местной больницы, клиники.
К счастью, на таких травмоопасных соревнованиях всегда присутствуют медработники, полиция, а также группа спасателей.
Мери отчаянно пытается залезть в карету скорой помощи, но медработники всячески мешают ей это сделать. Но она просто не слышит их, а лишь сопротивляется. Вскоре Крис с трудом произнес пару слов, и медработники перестали сопротивляться. Мери запрыгивает в автомобиль, и водитель жмёт на газ, что есть сил.
— Крис! — говорит Мери. — Не оставляй меня одну. Я прошу тебя, не уходи!
Крис улыбнулся. Но его улыбка была наполнена невыносимой болью. Как физической, так и душевной, ведь он не только остался без ноги, но и не стал чемпионом. Проигрыш для Криса означал полный крах. Он не услышал слова Мери. Сейчас он не слышит ничего, кроме своего внутреннего голоса, который плюет ему в душу за его ужасный проигрыш, который мог быть прекрасной победой. Вскоре он всё с той же жалостной улыбкой на побледневшем лице потерял сознание.
К нему приходит видение из прошлого:
— Однажды один человек выточил доску из большого тропического дерева. И тогда он научился на ней кататься, преодолевать свои страхи. Таким образом, получается, что серфинг изначально был искусством преодоления себя, — говорит отец Криса. — Люди должны были выточить доску для себя сами, и только тогда они были достойны воспользоваться ей. Пока что, ты не можешь отличить одну волну от другой. Ты не можешь понять, откуда она берётся и как пропадает. Для этого тебе нужен опыт. Твоим опытом буду я. Скоро ты научишься «читать океан». Во-первых, ты должен запомнить, что главное в сёрфинге — это безопасность. Ты должен получать от катания на доске удовольствие. А чтобы получать от этого удовольствие, ты должен быть в безопасности, ты должен верить в себя, в свои способности, и тогда всё получится. Я в тебя верю, сынок.
Девид Брайант
Девид Брайант напоминает старого индейца. Если одеть ему на голову пышную шляпу, состоящую из скрепленных между собой и образующих «павлиний хвост» ярких перьев птиц, и народный костюм племен Северной Америки, то вы заметите, что он похож на вождя ацтеков, который готов воскресить целый город, столицу ацтеков, Теночтитлан, чтобы встать во главе великой империи с прославившейся на весь мир мифологией и необычайно своеобразной культурой. Но, к сожалению или нет, отец Криса работал водителем погрузчика на железном руднике близ небольшой деревушки, которая впоследствии стала целым городом. В свободное время Девиду нравилось кататься на сёрфе со своими друзьями и коллегами по работе. И однажды именно там, на берегу местного озера, он повстречал свою первую и единственную настоящую любовь. Это была мать Криса.
Огромный карьер, на котором работал Девид, простирался от одного конца деревушки до другого. Много лет прошло с того самого момента, как учёными из местного аграрного университета были найдены залежи железной руды, и многие рабочие по сей день в шутку говорят, что это бесконечный источник железа.
Обсуждение инцидента
15 апреля 2015 года
С момента инцидента на пляже «Верибор» прошло 3 дня. Все эти дни министр серфинга США находился в непонятном ему состоянии. Он не ел с того самого момента, как собственными глазами увидел «падение» звезды серфинга, Криса Брайанта.
Нужно заглянуть к нему в гости. Вашингтон, центр города. На огромном белоснежном здании, находящемся на небольшой равнине, висит большая голубая вывеска: Министерство сёрфинга США. За последние 3 дня вокруг этого здания скопилось столько народа, что работникам министерства порой очень сложно попасть на работу. Народ требует объяснений. В толпе отчетливо видно люди, держащие стенды и плакаты со словами «Ждем объяснений!», «Ждем ответа!».
По широкому коридору, украшенному огромными плакатами и рамками с фотографиями, на которых запечатлены величайшие сёрфера, медленным шагом идет министр серфинга США. Посмотрев на его хмурое лицо, можно понять, что он недоволен сложившейся ситуацией. О чём же он думает? Может о том, как сообщить людям о том, как была допущена такая ошибка? Или о том, как же правильней перед ними извиниться? Об этом можно только гадать. Но одно ясно точно. Он действительно признал ошибку: как свою, так и ошибку своей большой команды.