«Она же говорила мне, чтобы я не верила им. Это секта. Да-да, самая настоящая секта, каких сейчас много. А они – обыкновенные преступники!»
Туся вспомнила, как Лиза сказала ей, что только, слепой может не заметить этого.
«Значит, я была слепой, – говорила себе Туся, но теперь прозрела».
Тусе было очень горько оттого, что разбилась вдребезги ее иллюзия о том, что в этой жизни можно достичь абсолютного счастья. Вдруг в ее памяти всплыли слова Кахобера Ивановича, сказанные им на одном из уроков истории: «Многим людям свойственно сидеть и ждать, когда им преподнесут благополучие и счастье на блюдечке с голубой каемочкой, но так не бывает. Счастья нужно добиваться, нужно заслужить его. Оно никогда не приходит в готовом виде, как заказ в ресторане. Человек сам должен его создавать.
Туся не придала тогда значения его словам, они показались ей слишком избитыми и пафосными. И только теперь Туся поняла, что, если бы эта мысль покрепче засела в ее мозгу, она не позволила бы себе так глупо поддаться на обман.
«А что бы со мной стало, если бы я не подслушала их разговор? – с ужасом подумала Туся. – Они обработали бы меня, а потом взялись бы за мою маму! А если бы кто-нибудь из нас стал сопротивляться, они стали, бы нас пичкать наркотиками!.. Вот, значит, какие это блаженные! Какое счастье, что я вовремя все узнала!
Но в следующую минуту Туся вдруг поняла, что опасность еще не миновала, а, напротив, все самое страшное ждет ее впереди.
12
Солнце выглянуло из-за туч в злосчастный день зимнего солнцестояния. Туся с тоскливой усмешкой подумала о том, что появление долгожданного солнца теперь совсем ее не радует.
За два прошедших с той ночи дня ей не удалось хоть сколько-нибудь изменить своего положения. Надежда, которая не так доверяла Тусе, как отец Владимир, установила за ней строжайший надзор. Не позаботившись даже о том, чтобы изобрести благовидный предлог, она переселила ее в комнату Марины. И теперь Туся не оставалась одна ни на минуту. Отец Владимир покуда оставил Тусю в покое, так как целиком был поглощен подготовкой к предстоящему Посвящению.
Случайно Тусе удалось узнать название поселка, в который они должны были для этого поехать. Она хорошо понимала, что до отъезда должна что-нибудь предпринять, потому что потом будет поздно. Она чувствовала себя мышью, попавшей в ловушку, которая вот-вот окончательно захлопнется. Напряженные поиски выхода были безуспешны. Наконец настал решающий день.
«Или сегодня, или никогда, – сказала себе Туся и направилась к отцу Владимиру.
– Чего тебе? – «Наставник» сидел за столом и что-то писал, когда она, постучавшись, вошла в его комнату.
– У меня к вам большая просьба, – смиренным тоном произнесла Туся, жалобно глядя на него.
Она знала, что отец Владимир питает к ней слабость, и в этом видела свое единственное спасение. – О чем ты хочешь меня просить? – с любопытством спросил он, отложив бумаги.
– Простите, что отвлекаю вас, но мне это очень нужно.
– Хорошо-хорошо, я тебя слушаю.
– Я хотела бы проститься со своей прошлой жизнью.
– То есть? – Отец Владимир нахмурился.
– Я знаю; что эта, поездка изменит всю мою жизнь. Я стану другой и уже никогда не буду прежней. Нет, я ни о чем не жалею, – поспешно добавила она, видя, что отец Владимир хочет что-то сказать, – просто я хочу поставить последнюю точку.
– Я думал, ты серьезней, – с некоторой досадой ответил он.
– Для меня это очень важно. Я знаю, что потом никогда не увижу никого из своего прошлого, кроме мамы. Наверное, она будет со мной – я надеюсь на это, – добавила она, – но я хочу проститься с Лизой.
– С той девицей, которую ты пыталась ввести в наше братство?
– Да, – сокрушенно кивнула Туся. – Теперь я понимаю, что она не достойна. Но она когда-то была моей подругой. Я не могу перечеркнуть этого. Пожалуйста, разрешите мне проститься с ней. Я только хочу написать ей письмо.
Она подошла к нему ближе и дотронулась дрожащими ледяными пальцами до его руки.
– Конечно, это всего лишь блажь, – улыбнулся отец Владимир, сжав ее пальцы, – но ты, плутовка, знаешь, что я ни в чем не могу тебе отказать.
Туся вымученно улыбнулась:
– И еще, я хочу в последний раз в жизни посидеть в нашем любимом кафе. С ним связано так много. Я хочу увидеть его один-единственный раз.
Отец Владимир покачал головой и хотел было возразить, но Туся не дала ему вымолвить ни слова. Словно утопающий, хватающийся за первый попавшийся предмет, она бросилась к нему на шею и крепко обняла.
– Я очень прошу вас, не отказывайте мне: Я буду исполнять, все ваши желания. Буду самой преданной вашей соратницей!
Отец Владимир отстранил ее от себя и взял за подбородок.
– Хорошо! Но с тобой будет Надежда.
– Пусть! Она мне не помешает!
Туся благодарно посмотрела на него.
– Какой вы добрый!
– Я же люблю тебя, солнышко, – ответил он ущипнув Тусю за щеку.
Она писала письмо в присутствии Надежды, которая и не скрывала, что очень интересуется его содержанием. Она вообще не была в восторге от Тусиной идеи, сразу назвав ее блажью. Но авторитет отца Владимира был непререкаем.
– Какая глупость! – хмыкнула Надежда, прочтя письмо.
– Может, и так, но для меня это важно; – сказала Туся.
Туся позаботилась о том, чтобы письмо на ее глазах бросили в почтовый ящик Лизы. После этого она в сопровождении Надежды и Оли направилась в кафе на Малой Бронной.
Впоследствии Туся часто вспоминала, каких немыслимых ухищрений стоило ей подбросить клочок бумаги с написанным на нем названием поселка в то место, где его сможет найти Лиза.
Тусе повезло: Надежда отлучилась в туалет, а Оля пошла заказывать кофе. Лучшего момента могло не представиться. Туся сделала вид, что уронила берет. Подпихнув его ногой к музыкальному автомату, стоявшему рядом, она на корточках приблизилась к нему и сунула под него салфетку, на которой успела написать два слова. Когда Оля вернулась к столу, Туся сидела как ни в чем не бывало и с меланхолическим видом смотрела в окно.
Выпив кофе, они встали из-за стола и вышли на улицу. Тусе теперь оставалось только уповать на милость судьбы.
Ровно в шесть часов вечера Лиза встретилась в кафе на Малой Бронной с Максимом Елкиным и Толей Сюсюкой. Она собиралась обсудить с ними жуткую ситуацию, в которую, по всей видимости, попала ее подруга.
Толя несколько минут держал в руках Тусину записку, напряженно пытаясь вникнуть в ее содержание. Наконец он решил, что девушка, которую он любит больше всего на свете, либо сошла с ума, либо у него самого поехала крыша.
– Я ничего не понимаю, – сказал он, возвращая письмо Лизе.
– Дайте мне, – сказал Максим.
Он взял листок, вырванный из школьной тетради, и начал читать:
– «Дорогая Лиза! Я уезжаю навсегда и пишу тебе для того, чтобы ты знала, как я тебя ненавижу. Я никогда не прощу тебе того, что ты оклеветала меня перед Егором, перехватила у меня роль Джульетты и совершила еще много подлых поступков. Я начинаю новую жизнь и теперь буду счастлива. Я не могу больше видеть никого из вас. Может быть, я иногда буду вспоминать наше кафе, в котором мы любили сидеть раньше, когда еще были подругами – тогда я любила его, а теперь ненавижу. Особенно тот столик за который мы чаще всего садились тот, что стоит у окна рядом с музыкальным автоматом. Может быть, ты будешь иногда приходить туда и садиться за него. Тогда пусть тебе вспомнятся все неприятности, которые ты мне причинила… Прощай».
– Что это? – Максим воззрился на Лизу.
– Не знаю! Я тоже не могу ничего понять.
– Ведь все совсем не так было! – воскликнул Толя.