— Ложись! — тихо произнес шедший впереди Яков Фрумин.
Однако фашисты заметили парашютистов еще на пригорке и стали производить перегруппировку, чтобы окружить их. Меткой очередью Фрумин срезал фельдфебеля. Завязалась перестрелка.
— Отходите, я прикрою! — подал команду Иван Касьянов и стал поудобнее устраиваться у огромного сухого пня, из-за которого хорошо просматривалась дорога. Отважный парашютист решил ценой собственной жизни спасти боевых друзей, хотя сам находился в крайне тяжелом состоянии. Лицо его буквально обуглилось, над левой бровью кровоточила свежая рана. Только через узкую щелочку правого глаза он мог видеть прицел своего автомата. Левая рука бездействовала, а на правой были послушны лишь большой и указательный пальцы.
С трудом изготовившись к стрельбе, Касьянов оглянулся: первыми начали отходить Голод и Безгубенко.
Остальных он уже не увидел. Плотный огонь и свист пуль прижали к земле.
— Рус Иван, капут! — заорал рыжий верзила, направляясь в сторону Касьянова.
— Русский Иван еще жив — быстро ответил десантник и почти в упор выстрелил в фашиста. Тот, неуклюже взмахнув руками, завалился на спину. Эта картина подействовала на остальных вражеских солдат. Они отошли. Оторвавшись от гитлеровцев, Касьянов направился в ту сторону, куда отошли его товарищи. Передвигаться было трудно. Только на восьмые сутки его встретил партизан П. Е. Колесников недалеко от Сахрая и направил на кордон Киша, где была запасная партизанская база. Здесь его вылечили и отправили в свое подразделение.
В середине декабря, когда затянулись раны и ожоги, а сами десантники несколько окрепли после трудных горных переходов, их на самолетах По-2 перебросили через линию фронта.
Из 37 человек, выброшенных в тыл врага, 13 парашютистов и 2 партизана-проводника при выполнении боевого задания пали геройской смертью, погибли также 7 членов экипажа ТБ-3. Остальные с оружием в руках вернулись в расположение роты. Вместе с ними прибыли командир корабля старший лейтенант С. П. Гаврилов и вынужденный оставить горящий самолет капитан А. П. Десятников.
Все участники подготовки и проведения этой операции были награждены орденами.
В вечерней сводке 11 ноября 1942 года Совинформбюро сообщило: «Летчики черноморского флота совершили налет на вражеский аэродром. Советские бомбардировщики сделали на цель по 5-8 заходов. Затем появились штурмовики, которые обрушили свои удары на прожекторные и зенитные установки противника. Вслед за этим транспортные самолеты сбросили с небольшой высоты парашютистов. Приземлившись, наши десантники подожгли находящиеся на аэродроме самолеты и скрылись. Всего в результате этой операции сожжено 12 и серьезно повреждено 10 немецких самолетов... »
А вот что пишет генерал-лейтенант И. И. Лисов:
«Много лет спустя мне довелось встретиться с одним из участников этой смелой операции В. Л. Гульником, начальником цеха одного из майкопских заводов. Долго ходили мы с Владимиром Леонидовичем по полю бывшего военного аэродрома, на котором он и его товарищи приземлились на исходе дня 23 октября. Он на всю жизнь запомнил тот день и мог точно показать на местности, где приземлялись парашютисты, откуда вели огонь гитлеровцы, где были стоянки самолетов, куда отходил отряд после выполнения задачи. И хотя много лет прошло с той огненной ночи и все вокруг изменилось, Гульник не забыл ничего...
На долю десантников всегда выпадает немало передряг. Но далеко не все пережили то, что ещё до приземления пережили парашютисты-черноморцы (отряд состоял из моряков-добровольцев), когда уже над целью, прямо над центром аэродрома, в бензобак бомбардировщика ТВ-3 угодил зенитный снаряд ...
Наверное, это было страшное зрелище: подобно факелам, пылающие люди вываливались из горящего самолета. Сбивая с себя пламя, они летели вниз. Не всем это удалось. И когда раскрылись парашюты, два из них сгорели в воздухе...
К счастью, огненные десантники приземлились рядом с самолетами, и гитлеровцы не решились стрелять по ним, чтобы случайно не поджечь свои самолеты. Об атом позаботились сами десантники...
Это было сделано в то время, когда всей своей мощью враг давил на Сталинград, продолжая наступать на Кавказ. Гитлеровцы принимали все меры к тому, чтобы активизировать воздушное наступление, под прикрытием которого сухопутные войска могли бы безостановочно идти вперед. Для этого, в частности, командующий люфтваффе на юге генерал-майор Рихтгофен и перебазировал на майкопский аэродром эскадрильи своих лучших асов.
Они готовились к воздушным боям, но вопреки всему накрыли их моряки, и накрыли на земле.
Памятная встреча генерал-лейтенанта Лисова с активным участником Майкопского воздушного десанта Владимиром Леонидовичем Гульником произошла весной 1969 года, когда Иван Иванович Лисов прибыл во главе группы парашютистов, многократных рекордсменов мира и чемпионов нашей страны, на торжественную церемонию, которая состоялась на мемориальном кладбище, расположенном неподалеку от бывшего аэродрома.
Место это святое для каждого жителя Майкопа. Рядом с братской могилой героев гражданской войны воздвигнут светлый гранитный обелиск. Золотом сверкает на нем маленький якорь, и под ним слова: «Здесь похоронены моряки-десантники, павшие смертью храбрых 23 октября 1942 года при уничтожении немецкого аэродрома под г. Майкопом». И горит у подножия обелиска Вечный огонь, озаряя светом своим подвиг героев...
Вернувшиеся из Майкопской воздушно-десантной операции парашютисты продолжали совершенствовать свое боевое мастерство в парашютно-десантной роте майора М. А. Орлова и совершили еще не один героический подвиг в тылу врага.
И снова - в бой
Контрнаступление советских войск под Сталинградом переросло в начале января 1943 года в общее наступление Советских Вооруженных Сил на всем советско-германском фронте. Стремясь ускорить освобождение Новороссийска и Таманского полуострова, командование Северо-Кавказского фронта решило провести десантную операцию, подготовка к которой началась в январе 1943 года. Экипажи и части морской пехоты, выделенные для ее проведения, в районе Туапсе и Геленджика проходили специальную подготовку по высадке на необорудованный берег и захвату прибрежных укреплений противника. Усиленно велась разведка вражеских укреплений в районе высадки. Только в течение января сторожевые и торпедные катера и другие мелкие корабли совершили около 60 выходов непосредственно к берегам противника на широком фронте от Новороссийска до Таманского полуострова. Делалось это для снятия разведчиков, отправки и возвращения разведывательно-диверсионных и партизанских групп, что помогало командованию получить как можно больше сведений о системе обороны вражеского побережья, а заодно скрыть от противника планируемые районы высадки.
Шла усиленная подготовка подразделений, выделенных в состав воздушного десанта. Их сколачивание было направлено на повышение боевых возможностей имеющихся огневых средств и выработку надежного способа ведения боя. Много внимания уделялось вопросам взаимодействия воздушного десанта с частями морского десанта по задачам, месту, времени и характеру действий. Днем и ночью, с оружием и в снаряжении совершались парашютные прыжки. Исключительное значение придавалось внезапности, важным фактором достижения которой является высокая боевая готовность подразделений десанта и военно-транспортной авиации. Отрабатывались вопросы быстрой посадки десантников в самолеты, а воздушных кораблей — к немедленному взлету на десантирование. Шло соревнование парашютистов, которые добивались более четких действий при оставлении самолета и во время сбора после приземления.
— Запомните, — инструктировал подчиненных старший лейтенант А. А. Тарутин, — те, кто прыгнул раньше, должны идти вперед по курсу самолета. Парашютисты, прыгнувшие последними, должны возвращаться назад. Каждая группа будет иметь свой звуковой сигнал.