Г. ЖУКОВИЧ,
старший лейтенант, командир отряда 8-го ДКТЩ
К фарватеру не допустили
Линия дозора — от конца Южной дамбы Морского канала до банки Каменная, то есть до точки, где кончается «зона ответственности» Ленинградского ОВРа и начинается Кронштадтского. Если смотреть по южному берегу Финского залива — примерно от Стрельны до Петергофа, где все еще находился враг и не просто просматривал Морской канал, а был постоянно нацелен на него — обстреливал, ставил магнитно-акустические мины. Зимой пытался по льду проникнуть к каналу, к городу диверсионными группами, десантами… Зимой канал и подступы к нему охраняли бойцы ОЗО — Отряда зимней обороны, а также части Ленфронта. Когда же лед сходил — дозорные корабли. Немцы не успокаивались: теперь они бросали мины с самолетов, темными ночами пытались ставить их на фарватере со специально оборудованных шлюпок…
В ночь с 29 на 30 апреля 1943 года командиром дозора назначили меня. Дозор — катер ЗК-35, «золотовский катер», как еще с довоенных времен звались эти небольшие корабли. Мы тогда спорили: то ли инженер Золотов их спроектировал, то ли на заводе в поселке такового имени эти катера строили. Короче, это была «половинка» катера МО — «малого охотника»: одна пушка калибром 45 миллиметров, один крупнокалиберный пулемет ДШК, несколько малых глубинных бомб и несколько дымовых шашек. Скорость хода — 18 узлов, команда — 22 человека. Это «флагман» дозора, остальные — катера КМ — «каэмочки» — тральщики нашего 8-го ДКТЩ, — считай, чуть не весь дивизион.
А праздник скоро — через сутки. От врага козней под праздник и в сам праздничный день только и жди. Фашисты были уверены, что мы знай себе «отмечаем», и поэтому можно безнаказанно и мины поставить, и разведгруппу на наш берег выбросить…
Но наши моряки уходили в дозоры, в праздники, как в будни, фронт на море держали крепко! По-боевому был настроен и наш дозор, группа поддержки дозора — бронекатера дивизиона старшего лейтенанта Вадима Чудова с их 76-миллиметровыми башенными орудиями…
В море ушли после 21.00. Уже темнело. Едва миновали огражденную часть Морского канала, засвежел ветер, он нажимал от зюйд-веста и гнал на катера, прямо от Петергофа, черную тучу… Я стоял на ходовом мостике ЗК-35 рядом с командиром катера — старшим лейтенантом Никитой Катальниковым. Мы перекинулись с ним по поводу того, что еще немного, и эта туча закроет все вокруг — не будет видно ни берега, ни дамбы Морского канала, ни даже следующую нам в кильватер, кабельтовых в трех, «каэмку»… Никита Катальников, человек невозмутимо спокойный во всех случаях жизни — в повседневной жизни, в бою и даже в разговоре с вышестоящим начальством, и тут не изменил себе: с философским спокойствием он заметил, что туча нам в помощь, ибо фашистские летчики сквозь нее не увидят дозорных кораблей. Но тут же негромко приказал рулевому старшине 2-й статьи Владимиру Богачеву внимательнее держать на румбе. Потом повернул голову вправо и вверх — там, чуть выше мостика, в выносной площадке с ограждением, устроился сигнальщик старший краснофлотец Михаил Липнягов — и подал команду… Подумалось, что, в общем-то, экипаж ЗК-35 я не знаю — не нашего дивизиона. Но про Липнягова и боцмана катера старшину 1-й статьи Николая Коробкова наслышан, что еще в сорок первом они сбили из пулемета ДШК «юнкерс» и удостоились правительственных наград.
В дозор я выходил на этом катере не в первый раз, ситуации случались разные. И было совершенно ясно: экипаж ЗК-35 надежен, на каждого из его моряков можно вполне положиться в любой обстановке…
А ветер крепчал. Он гнал по мелководью белопенную волну, перемешанную с поднятым со дна песком. Холодные брызги залетали на бак катера. Впередсмотрящий старшина 2-й статьи Александр Леонов, командир орудия по штату, вахтенные комендоры, сгрудившиеся у пушки по боевой готовности номер два, уже промокли насквозь. Да и нам на мостике доставалось…
— Несколько движущихся целей! — доложил сигнальщик Липнягов.
— Запросить позывные! — приказал Катальников.
Ответа не последовало.
— Сигнальщик, уточнить, что за цели! — приказал Катальников и повернулся ко мне. — Если бы это были товарищи из Кронштадтского ОВРа, последовал бы ответный сигнал. Что-то, командир, непонятное. Вроде, как это известно, боевых кораблей и катеров у врага здесь отродясь не было?
— Это точно, не было. Но смотри: идут уж очень быстро! — Мы наблюдали цели в ночные бинокли. — Гадать нечего, давай по дозору сигнал боевой тревоги!
Через мгновение над катером повис долгий звон колоколов громкого боя.
— Пять малых катеров неизвестного типа курсом на нас, дистанция сорок кабельтовых! — доложил между тем Липнягов. И тут же застучал клавишей сигнального фонаря приказ на другие катера нашего дозора.