И последнее. До того, как мы начали плавать в финских шхерах, всем представлялось, что в военное время навигационное оборудование там, в общем-то, не действует. Но то, что мы увидели, просто поразило: вся система навигационного ограждения была хорошо продумана и действовала! Буи, вехи, огни и створы удачно расположены. Даже на многих приметных камнях и скалах имелись указатели курса. Их разрисовали так, что гадать, в каком направлении идти, не приходилось.
Богданович держал свой флаг на сторожевом корабле «Туча», которым командовал капитан-лейтенант Василий Неручев и где штурманом служил лейтенант Борис Яковлев. Вместе с ним мы выполнили предварительную прокладку курсов.
Накануне выхода из базы Богданович спросил меня о впечатлениях по готовности к походу. Я ответил, что штурманские боевые части флагмана и других кораблей конвоя к походу полностью готовы и все будет в полном порядке.
— Вопрос мой не случаен, — сказал Абрам Михайлович. — Дело в том, что нас станут сопровождать финские лоцманы. Надо будет внимательно следить за их работой. И особенно — за навигационной обстановкой.
— Это дело, как дело жизни. Его надо держать в своих руках крепко!
— Ну вот и хорошо, — заключил Богданович.
29 сентября 1944 года наш конвой покинул Кронштадт. Первая часть пути — по «проторенной» за годы войны морской дороге до Лавенсари. И вот стоим на знакомом рейде, ждем финского военного лоцмана. Невдалеке от «Тучи» на якоре покачивается канлодка «Красное знамя». Вскоре с норда, от шхер, показался торпедный катер. Он сразу взял курс на «Тучу», на стеньге которой полоскал на ветру флаг командира ОВРа. На палубу сторожевика тут же поднялся финн невысокого роста — капитан 3-го ранга. Он по-русски представился Богдановичу и доложил о цели своего прихода.
Финн стоял рядом со мной на мостике, наблюдая за окружающей обстановкой. Вдруг я ясно увидел, что этот человек страшно побледнел.
— Скажите, пожалуйста, что это за корабль? — взволнованно спросил он, обращаясь ко мне и показывая на канлодку.
— Это канонерская лодка «Красное знамя», — ответил я нарочито спокойно, смекнув, в чем суть вопроса.
— Не может быть! — воскликнул он. — Ведь она же потоплена!
— Почему же? — безразличным тоном возразил я. — Как видите, она стоит на якоре, цела и невредима.
Его переживаниям и изумлению не было предела, хотя лоцман всячески старался скрыть свои чувства. Позднее нам стало известно, что этот офицер, будучи командиром отряда торпедных катеров, атаковал канлодку «Красное знамя». Мы ему, разумеется, ничего не раскрыли. Богданович, который стоял рядом, лишь загадочно ухмылялся. Разговор наш он не поддержал.
Дело в том, что канлодка действительно была потоплена, но ее довольно быстро подняли и ввели в строй.
Корабли снялись с якорей и двинулись на норд, в шхеры. Сперва все шло хорошо, но к вечеру окреп ветер, разыгралась волна. И тут мы реально почувствовали, какая это неприятная штука, когда рядом камни и скалы, а не открытое море. Следовало укрываться. Вблизи как раз оказался остров, возле которого было достаточно глубоко. Мы не преминули этим воспользоваться. С рассветом ветер несколько утих. Конвой снова отправился в путь.
Корабли успешно продвигались к цели. Менялись финские лоцманы. Все они довольно сносно говорили по-английски, что одень облегчало совместную с ними работу.
Однажды, когда наступили сумерки, ко мне подошел лоцман:
— У острова Раники выставлено минное ноле. Нам необходимо его обойти. Но особым образом: будем делать поворот в виде латинской буквы «эс». S-образный поворот, — повторил он.
— Спасибо, что предупредили. Раз надо, такой поворот обязательно будет выполнен, — ответил я и немедленно доложил об этом командиру конвоя.
Наконец остров Раники. Перед нами прямо по курсу раскинулось минное поле. Мы видели его, как говорится, невооруженным глазом. Это было удивительно и странно. Над водой в большом количестве торчали макушки мин. Они мерно покачивались, словно безобидные поплавки на рыбацких сетях.
— Кто-то у врага поставил эти мины впопыхах, — заметил Богданович.
Хотя минное поле было отлично видно и мы не собирались по нему идти, каждый из нас ощутил в этот миг холодок от столь близкого соседства со страшным оружием. И как-то невольно у меня мелькнула мысль о том, что мины могут быть и на новом курсе. Пока же конвой повернул в обход минного поля, и по линии был передан приказ о том, что кораблям следует идти точно в кильватер переднему мателоту. Ну а мы со штурманом «Тучи» тщательно нанесли на карту как само это минное поле, так и спасительный S-образный поворот.