— Подать с катера на катер тросы! Пойдем в связке!
Связались. И, едва тронулись «самым малым», прожектора погасли.
Прошло минут сорок. Отряд, как планировалось заранее, разделился на две группы. Первая, которой командовал Морозов, направилась на постановку мин. Вторая застопорила ход.
Наш БМК-70 шел в первой группе, и с каждой минутой мы чувствовали, что обстановка усложняется: пошла крутая волна, совсем пропала видимость.
Вдруг мы почувствовали резкий рывок.
— Веревку оборвало! — крикнул сержант-пулеметчик.
— Что паникуешь, пехота! — засмеялся Ушаков. — Про нас сам Утесов поет, что «моряк не плачет и не теряет бодрость духа никогда!».
Вместе с Иваном Ушаковым мы уточнили, каким курсом надо идти, чтобы попасть на канал. Ориентируясь по ветру и волне, топали «парадным» трехузловым ходом до тех пор, пока не вышли прямо на буй.
— Буи только на канале, товарищ лейтенант? — спросил Ушаков.
— Да, только на канале. Но нам надо выходить на его ось, на самую глубину. Лота у тебя нет? — спросил я сержанта-рулевого.
— Нет. Но ваши морячки дали вот эту штуку, — и протянул смотанный по всем морским канонам бросательный конец.
Навязать на лине узлов примерно через метр труда не составило. Для большего груза добавили к «легости» бросательного конца железку. А еще через десять минут первая мина тихонечко соскользнула с лотка и ушла в воду на самом глубоком месте, которое определяло ось Кенигсбергского канала. Ну а мы повернули назад, взяли курс на Бранденбург. По моим расчетам, было где-то около трех часов пополуночи. Вскоре возвратились и катера второй группы.
Вместе с ними мы пришли в базу.
На выставленных нашим отрядом минах подорвался транспорт. Сразу же резко уменьшилось движение противника по каналу. Потом, когда наши войска вышли на северное побережье Фриш-Гафа, на канале было обнаружено много судов и барж с ценными грузами. Они застряли у причалов Пайзе, Циммербуде, Гросс-Кайдакруга только лишь потому, что фашисты знали: канал минирован и ходить по нему опасно.
Б. МОРОЗОВ,
капитан 3-го ранга
Высадка на косу Фрише-Нерунг
Всем было ясно: вскорости нам предстоит штурм Пиллау, крепости и города. Части 11-й гвардейской армии еще 17 апреля на пути к Пиллау овладели небольшим городком Фишхаузен. Мы понимали, что дальнейшее наступление гвардейцев не может обойтись без поддержки флотской авиации и морской железнодорожной артиллерии, кораблей с моря. Ну, а со стороны залива Фриш-Гаф — частей нашей военно-морской базы. 11-я гвардейская выделила в паше распоряжение плавучие средства своих инженерных частей. Нашлись, правда, скептики, высказавшие сомнения в возможностях армейских катеров БМК-70. Я на них ходил, и, наверное, потому меня и вызвал командир базы контр-адмирал Н. Фельдман. Расспрашивал, какая у них скорость, мореходность. Когда я доложил, что ход три узла, а волна в сорок сантиметров предел, адмирал недовольно хмыкнул, затем приказал провести учения и попробовать. Такие учения были проведены и закончились неудачно. Во время тренировки БМК-70 затонул.
Тут же было приказано искать другой способ высадки десанта. И тогда кто-то из флагманских специалистов вспомнил, что в Гросс-кайдакруге видел катера, два буксира и даже небольшой пароход. Флагштурман Прохоров дал идею использовать рыбацкие лодки, которые своего хода по имели, но обладали хорошей мореходностью. Но в них вызывала сомнение одна деталь: в середине каждой имелся колодец, сообщавшийся с забортной водой. Мы, конечно, гадали, зачем он. Но так и не придумали. Однако пришли к выводу, что, поскольку он есть на всех лодках, значит, смысл в нем был.
— Надо испытать, — сказал контр-адмирал Фельдман. — Опыта, как тонуть, мы набрались — хватит экспериментов с людьми!
И вот рыбацкая лодка поставлена на буксир к катеру, на котором устроились я и флагмех базы. Лейтенант Иван Василега и краснофлотец Юрий Борисов разместились в самой лодке. Мы договорились о сигналах и пошли. Уже на среднем ходу мы увидали: Василега и Борисов с недоверием смотрят в колодец. И тогда я дал «полный». Не прошло и пяти секунд, как с лодки отчаянно, в четыре руки, подали условный сигнал «стоп». Исполнили и тут же подтянули лодку. Она более чем наполовину была заполнена водой.
— Н-да! — грустно изрек флагмех. — Придется колодцы заделывать. А заодно прикрыть борта какой-нибудь сталью изнутри. Так делали с катерами ЗИС в усть-тосненском десанте. Мне об этом Ровенский рассказывал… Только где взять сталь?
— Найдем! — сказал Борисов.