Втроем мы быстро приготовили стрелу и лебедки, конечно, не без помощи вахтенного. Вскоре ящики были на борту, а старший лейтенант Торадзе, как гостеприимный хозяин, пригласил нас троих на чай, а потом предложил идти в Кронштадт на «моем пароходе», прельщая судовым комфортом, какой на катерах МО и не снится.
Но могли ли мы, имели ли право воспользоваться этим предложением? Конечно нет.
Проснулись рано и направились прямо на пирс. А здесь ни одного нашего катера. Ни одного! Стоит ли говорить о нашем настроении! Однако не сидеть же сложа руки! Вот красноармейцы сливают масло из двигателей автомашин, понаехавших в Минную гавань этой ночью. Потом они пытаются привести эти двигатели в негодность, запуская их «сухими» на полные обороты. Мы недолго наблюдали их работу.
— Не так, пехота! Давай вставляй в сцепление распорку, а обороты на полный. Потом скорость включил и распорку — вон!
Через полминуты первая машина своим ходом грохнула в воду.
— Ну давай, ребята, как учили!
Помогали ребятам из ОХРа взрывать постройки в гавани.
— На пирс пошли, что ли? — предложил Леша Тряпкин.
— Пошли!
И оказалось — вовремя. С моря приближался МО.
— Не наш! — сказал я. — Окраска не наша.
— Все равно, — ответил Генрих. — Принимай швартовые. Дивизионы разные, а флот один!
И тут как раз командир МО снял шлем. Это был Касьян Ильич Бондарь, старший лейтенант, знакомый нам еще с Кронштадта.
— Попенкер, Ромадин, Тряпкин! — узнал он и обрадовался. — Вы что тут делаете?
Рассказали.
— Ну молодцы!.. Это же мне счастье привалило — на вас наткнуться в такой момент! Давайте на катер, и быстро… Упущу вас — не прощу! — Он оглянулся, увидал вылезшего из моторного отсека краснофлотца и выругался. — Вот он, один из компании механиков. Компания есть, а толку никакого — все из запаса, все трактористы. И ни один толком катерный двигатель не знает. Не скажу, стараются. Но то один двигатель встал, то другой. Ребята, помогите!
— Поможем, — за всех ответил я.
— Ну спасибо! Только вы меня тут дождитесь, я скоренько в штаб и обратно.
Неисправности оказались пустяковыми, мы рассказали мотористам, что к чему, вместе их устранили. Только успели закончить работу и выбраться на палубу — пришел старший лейтенант.
— Ну что, ребята, сделали?
— Сделали, — ответил Генрих.
— Так я вас забираю. Где вещички?
— На бербазе.
— Давайте быстро на свою береговую базу. Одна нога там — другая здесь.
Обрадованные, мы побежали. Не прошло и пяти минут — вернулись. Но к этому времени у пирса уже стоял второй катер, МО-142, и на стенку сходили Капралов и военком Кирсанов.
Старший лейтенант Бондарь рассказал о ленинградских новостях. Оказалось, он пришел прямо оттуда, от заводской стенки. Слушали внимательно.
— И еще — пополнение в БЧ-5 у меня! Вот, сразу три орла!
Кроме нас, «орлов», на пирсе никого не было.
Капралов махнул рукой и тоном, не допускающим возражений, скомандовал:
— Всем троим на МО-142, бегом — марш!
Не передать, как мы обрадовались и как огорчился Бондарь. Так он мне и запомнился — огорченный и какой-то сиротливый, на стенке Минной гавани, от которой мы уходили на МО-142.
Из Минной перешли в Копли, где, как оказалось, собирались катера нашего дивизиона. Капралов отдавал распоряжения на поход. Мы трое стояли на палубе МО-142, слушали и ждали, как определится на ближайшее время наша судьба. Вдруг Капралов посмотрел на Генриха, глаза его при этом озорно сверкнули:
— Ну, а ты со своим «колхозом» перебирайся на МО-112!
Здесь нас встретили наши товарищи. Первым — старшина, команды мотористов, старшина 1-й статьи Слава Кабанов, по прозвищу Калуга. Он крикнул в моторный отсек, и тут же выскочили два краснофлотца, забрали у нас вещи.
М. ЕФИМОВ,
старший лейтенант, командир БТЩ Т-203
Прорыв
Ветер стих часам к одиннадцати, и почти тотчас на флагмане, на крейсере «Киров», был поднят флажный сигнал: «Флоту начать движение согласно диспозиции».
Дожидаясь приказа занять место в ордере, я вспоминал в деталях, что говорил комдив.
— Прорыв будет трудным, конвоям предстоит идти Центральным фарватером, так как Южный слишком близко от берега, временно занятого противником, к тому же здесь расположены артиллерия береговых батарей и авиация. У северного берега могут находиться финские торпедные катера, подводные лодки, — говорил комдив. — Однако и на Центральном фарватере, у мыса Юминданина, как вы знаете, находится вражеская минно-артиллерийская позиция, и мы потеряли на ней только в последние дни эсминец «Энгельс», БТЩ «Бугель» и «Кнехт». Наша задача, несмотря на все трудности, проложить фарватер через минные поля отряду главных сил и второй колонне…