Командир ОХРа Свирса и комиссар Федоров успевали бывать повсюду, на всех стоянках наших кораблей. Для ускорения ремонтных работ кто-то предложил оборудовать собственные мастерские. Эту идею горячо поддержал Александр Николаевич, он во всем старался помогать нам, механикам. Однажды с Федоровым мы пошли на судоразделку и облазали с фонарем немало отсеков. В мастерских ОХРа появились токарный и фрезерный станки, сверлильный станочек и сварочный агрегат, тиски, труборезы и трубогибы. С судоразделки же мы приволокли небольшой, но вполне исправный дизель-генератор. Благодаря этому ремонтные работы пошли быстрее.
Военком Федоров не был механиком, но мои доклады выслушивал всегда внимательно, был в курсе всех наших дел, знал беды и нужды.
Труднее всего было с транспортом. Детали, громоздкие и промерзшие, нашим морякам, совсем ослабевшим от скудного пайка, приходилось таскать на себе. Было это крайне тяжело, да и времени занимало много. Нужна была автомашина. По этому поводу имелась масса предложений. Одно из них выдал комиссар. Он где-то узнал, что на острове Вольном немало автомашин, из которых можно что-то подходящее выбрать, отремонтировать и использовать затем для перевозки грузов. Так и поступили. И в ОХРе появился грузовик! Шофером стал краснофлотец Евгений Курютин, до войны шофер такси в Ленинграде. Он отлично знал автомашины и город. На острове Вольном мы получили машину и прибуксировали ее к нашим мастерским. Стараниями Курютина она была пущена на ход. Сперва Женя ее отремонтировал, потом наладил газогенератор, наколол щепок, засыпал их куда надо и поехал…
Газогенераторный «самовар» ОХРа заковылял через снежные завалы. И сразу нам, механикам, стало легче. Мы увидели, что наши дела пошли быстрее. Александр Николаевич тоже извлек свою «выгоду». Опустив уши шапки, подняв воротник шинели, влезал вместе с краснофлотцами в кузов и ехал на корабль или на завод. Сидеть в штабе он не умел и не мог. Считал, что его место с личным составом.
Не только вопросы судоремонта волновали нашего комиссара — задачи перед ОХРом стояли немалые. Решались они и в Отряде зимней обороны, куда были откомандированы многие наши краснофлотцы, старшины, командиры.
Возможно, кто-то другой мог при этом обрадоваться: откомандировали — и хорошо, там есть кому о них позаботиться. Александр Николаевич поступал по-другому.
— Ухожу к капитан-лейтенанту Крылову, денька на два-три, — говорил он командиру ОХРа, надевал сапоги, перепоясывался ремнем, на котором висел пистолет ТТ, и уходил.
Чем он занимался там, на самом переднем крае обороны города, можно было только догадываться. Наши краснофлотцы и старшины, направленные в распоряжение Крылова, рассказывали о том, что Федоров и с беседами выступал, и ходил в дозор, за языком.
Равней весной 1942 года главной нашей задачей стала подготовка кораблей к активным действиям. Для ОВРа ЛенВМБ это означало обеспечение беспрепятственного и безопасного плавания кораблей и судов между Ленинградом, Кронштадтом и Ораниенбаумом.
Несмотря на целый комплекс принятых мер, фашистам все же удалось выставить под лед в открытой части Морского канала определенное количество магнитно-акустических мин. Для их обезвреживания была создана специальная группа, в которую входили моряки ОВРа. Командиром этой группы был назначен капитан 3-го ранга Свирса, комиссаром — батальонный комиссар Федоров.
Как планировалось, первой вышла на лед штурманская партия. Она разметила ось Морского канала. Следом другая партия пробивала в толстенном льду лунки. Пробивала пешнями, а это был тяжелый труд. Минная и подрывная партии готовили большие глубинные бомбы: в результате их взрывов должны будут сдетонировать фашистские мины.
На льду шла опасная работа. Трудились моряки посменно. Смены не имели лишь двое — капитан 3-го ранга Свирса и батальонный комиссар Федоров. Комиссар, в телогрейке, надетой на китель и схваченной широким флотским ремнем, в крепких яловых сапогах, был на самых ответственных участках. Краснофлотцы глядели на него и только удивлялись: откуда берутся силы у человека?! Перед ними был настоящий комиссар, настоящий коммунист, такой, с которого надо брать пример и, как писал Маяковский, делать жизнь!
Овровцы сделали все, чтобы не допустить прохода немецких войск или отдельных групп фашистов по льду к Морскому каналу. Успешно была выполнена и другая задача — вести активную разведку побережья противника, уничтожать выставленные им мины. Этим занимался Отряд зимней обороны (ОЗО), куда входили две роты лыжников общей численностью 300 человек, взводы минеров, связистов, разведчиков и батареи морских орудий.