— А эт-то что за толпа? Поч-чему ваши, товарищ старший лейтенант, люди не в стр-рою?
Командир представился майору и объяснил, что полагает, в лесу строем ходить не обязательно и поэтому разрешил поразмяться.
Майор доводов командира слушать не стал и объяснил, что здесь вовсе не лес, а гарнизон, и он — комендант этого гарнизона. И никаких вольностей не позволит и не допустит.
— Строй службе основа и начало, старший лейтенант! — объявил он. — Командуйте!
Что оставалось делать? Построились, пошли.
На обратном пути мы тоже шли строем, хотя мешки были набиты продуктами и тяжело давили на плечи.
— Ну ладно, — сетовал Вася Хрущ, наш комсорг. — Тебя назначили старшим на это дело. Монастырскому по штату положено, он содержатель. Баклицкий — кок, тоже, вроде, по его части. Но меня-то зачем понесло сюда? Зачем я выпросился на эти строевые занятия с полной выкладкой?
Тима Горягин, как всегда, сохранял невозмутимость.
На корабль мы вернулись благополучно. Тем же вечером наш тральщик ушел в Кронштадт.
Л. ВАЙСМАН,
капитан-лейтенант, флагманский штурман ОВРа
Главный фарватер
Сентябрьской ночью 1942 года из Кронштадта в Ленинград шла подводная лодка С-9. Погода стояла мерзкая — ветер около пяти баллов, скверная видимость. Но все же фашистам удалось обнаружить лодку, они начали обстреливать ее. С-9, уклоняясь от артогня, маневрировала на узком фарватере, зажатом песчаными отмелями. Но неудачно: села на банку. Все попытки сняться своими силами ничего не дали. Видимо, противник понял, что случилось, и усилил обстрел. Положение складывалось более чем серьезное.
Лодку не оставили в беде. Кронштадт, форты, Ленинград открыли огонь по фашистским батареям. ОВР Ленинградской базы послал на помощь С-9 три небольших корабля: буксир ОВР-1, которым командовал лейтенант Григорий Смелков, буксир ОВР-2, его командиром был лейтенант Андрей Жигадловский, и катер ЗK-34, который вел лейтенант Владимир Лавриков. Командиром спасательного отряда шел флагманский штурман ОВРа Ленинградской военно-морской базы капитан-лейтенант Иван Васильевич Крылов.
Капитан-лейтенант Крылов был в ОВРе личностью заметной. Не вспомнить ни одной рискованной операции, которая прошла бы без его участия. Десанты 1941 года в Стрельну, в Петергоф — Иван Васильевич командир высадочных средств. Потом — разведка, боевое траление, ОЗО… Везде Крылов бывал, повсюду привыкли видеть его. Но главным образом там, где в бою было труднее. Человек отчаянно смелый, он любил таких же храбрецов: среди его друзей слабых духом не было.
Когда около трех часов ночи ЗК-34 подошел к месту аварии, здесь создалась обстановка более чем жаркая: яркие лучи вражеских прожекторов, висящие в небе «люстры» осветительных снарядов слепили глаза; стоял свист и грохот взрывов, тут и там поднимались подсвеченные огнем всплески воды.
— Лавриков, ставь дымзавесу к зюйду от лодки! — приказал Крылов. — И смотри, чтобы она ни на миг не рассеивалась.
Катер ставил завесу на полном ходу, в дыму и гари, уклоняясь от вражеского огня и оставаясь на виду. Но фашисты все же сумели пристреляться к катеру: в бортах, в рубке появились пробоины и вмятины, застонали раненые.
Безусловно, штаб ОВРа не выжидал, как же станут развиваться события, — по его заявке была усилена контрбатарейная стрельба. Тем временем наши буксиры были уже на подходе. Но очередной разрыв у борта ЗК-34 — и падает сраженный осколком Крылов.
— Товарищ капитан-лейтенант, я сейчас вас перевяжу! — К Крылову нагнулся сигнальщик.
— Не надо… Отвоевался я, — с трудом выговаривая слова, ответил Иван Васильевич. — Делайте свое дело: лодка должна быть спасена. Это приказ!
В этот момент подгребли буксиры, первым — ОВР-1.
— Товарищ капитан-лейтенант, прибыли! — крикнул Смелков, стараясь голосом осилить грохот боя. — Разрешите подходить к лодке с кормы?
— Подходи, да аккуратней, — ответил Лавриков. — Крылов ранен. Тяжело…
К шести утра операция по спасению подводной лодки С-9 закончилась, и корабли пришли в Ленинград. Но флагманский штурман ОВРа Ленинградской ВМБ капитан-лейтенант Иван Васильевич Крылов из этой операции не вернулся.
Кроме него погибли еще двое — старшина 2-й статьи Александр Архипов и краснофлотец Валентин Кочергин, оба с ЗК-34.
Штурманский класс Военно-морской академии я закончил в 1941 году, еще до начала войны. Выпустился досрочно и тут же получил назначение в отдел Гидрографического управления Военно-Морского Флота. Но послужить там пришлось с месяц: началась война, была создана Морская оборона города Ленинграда и Озерного района (МОЛиОР), флагманскими специалистами здесь стали командиры и преподаватели военно-морских учебных заведений, и в частности флагштурманом — профессор Военно-морской академии капитан 1-го ранга Николай Юльевич Рыбалтовский, у которого я учился несколько лет. И вот в начале июля Рыбалтовский предложил мне должность своего помощника. Я согласился и на следующий день получил назначение. Но в этой должности прослужил всего два месяца. Осенью Рыбалтовский вместе с другими преподавателями академии для продолжения службы в Военно-морской академии эвакуировался в тыл, а я в звании старшего лейтенанта стал сперва флагштурманом МОЛиОР, а затем Ленинградской военно-морской базы.