- Пошарь в том, что осталось от твоих мозгов, и расскажи нашим друзьям все, что сможешь вспомнить об Айячине.
Хмельной педагог ухмыльнулся, и его тусклые глазки заблестели. Он шлепнулся в кресло и глотнул из своей кружки.
- Я только немножко выпил! - сообщил он заплетающимся языком.
- Это правда, - сказал Джукта Стрейджену. - Когда он по-настоящему напьется, то и говорить не может.
- Насколько хорошо вы, господа, осведомлены в истории Астела? - вопросил Акрос.
- Совсем не осведомлены, - признался Стрейджен.
- Тогда я буду излагать вкратце, - Акрос откинулся в кресле. - В девятом веке очередной архипрелат Чиреллоса решил, что эленийскую веру необходимо воссоединить - под его рукой, разумеется.
- Разумеется, - усмехнулся Стрейджен. - Все благие цели именно к этому и приводят, верно? Акрос потер ладонью лицо.
- Я нетвердо помню подробности, так что не будем на них останавливаться. Рыцарей церкви тогда еще не было, и архипрелат потребовал войска у королей Эозии. Войско прошло через Земох - Отт к тому времени еще не родился, и Земох не был препятствием для эозийской армии. Архипрелат стремился к религиозному единству, но дворян из его войска куда больше интересовали завоевания. Они разоряли Астел, пока не появился Айячин.
Телэн подался вперед с горящими глазами. Это была единственная слабость мальчика - хорошая история заставляла его позабыть обо всем.
Акрос вновь глотнул из кружки.
- Существует множество противоречивых рассказов о происхождении Айячина, продолжал он. - Одни говорят, что он был принцем, другие - бароном, и есть даже такие, что утверждают, будто Айячин был из крепостных. Ну, кто бы он там ни был, пылкой любви к родине ему было не занимать. Он поднял на бой тех дворян, которые еще не переметнулись к врагу, а затем сделал то, на что прежде еще никто не осмеливался. Он вооружил крепостных. Война с захватчиками длилась много лет, и после одной большой битвы, в которой Айячин как будто бы проиграл, он бежал на юг, заманивая эозийскую армию в Астельские топи, что как раз на юге страны. Он заключил тайный союз с патриотами в Эдоме, и вдоль южных границ топей ожидала огромная армия. Местные крепостные провели войско Айячина через топи и зыбучие пески, а вот эозийцы сдуру двинулись напролом, и множество их утонуло в трясине. Тех же, кто уцелел и выбрался из топей, перебили объединенные силы Айячина и эдомцев.
Айячин, конечно, надолго стал национальным героем, но дворяне, которые ненавидели его за то, что он вооружил крепостных, сговорились против него, и вскоре он был убит.
- Ну почему все истории так плохо заканчиваются?! - горестно воскликнул Телэн.
- Наш юный друг - литературный критик, - пояснил Стрейджен. - Он мечтает о том, чтобы у всех историй был счастливый конец.
- Шут бы с ней, с древней историей, - проворчал Джукта, - но вся соль в том, что Айячин вернулся - во всяком случае, так болтают крепостные.
- Это часть астельского фольклора, - пояснил Акрос. - Крепостные всегда говорили друг другу, что когда случится большая беда, Айячин встанет из могилы и вновь поведет их за собой.
Стрейджен вздохнул.
- Неужели нельзя придумать что-нибудь новенькое?
- А в чем дело? - осведомился Джукта.
- Да, собственно, ни в чем. Просто у нас в Эозии ходят похожие байки. Так с какой стати эта чушь может помешать нам, если мы обоснуемся в Астеле?
- С такой, что "часть астельского фольклора", о которой упомянул Акрос, кой у кого может заморозить кровь в жилах. Крепостные верят, что когда Айячин вернется, он освободит их. Так вот, недавно объявился какой-то сумасброд, который сеет смуту среди крепостных. Мы даже не знаем его настоящего имени, а крепостные зовут его Сабр. Он всем рассказывает, что сам лично видел ожившего Айячина. Крепостные тайно собирают - или мастерят - оружие. По ночам они пробираются в леса, чтобы послушать речи этого Сабра. Об этом вам следует знать: если вдруг наткнетесь ночью на этакое сборище, вам может не поздоровиться. - Джукта поскреб пятерней косматую бороду. - Обычно со мной такого не бывает, но я просто мечтаю сейчас, чтобы власти изловили этого Сабра и вздернули, что ли. Он подымает крепостных против угнетателей, а кто такие угнетатели - ясно не говорит. Может, он имеет в виду тамульцев, но очень многие его последователи уверены, что речь идет о высших классах. Беспокойный крепостной - опасный крепостной. Никто не знает, сколько их на самом деле, и если они начнут лелеять безумные мысли о свободе и равенстве, одному Богу известно, чем это может закончиться.
ГЛАВА 10
- Здесь слишком много сходства, чтобы счесть это простым совпадением, говорил Спархок на следующее утро, когда отряд ехал под хмурым небом на северо-восток, по дороге в Дарсос. Спархок и его друзья собрались около кареты Эланы, чтобы обсудить то, что они узнали от Джукты. Воздух был влажный и спертый - ни дуновения, ни даже намека на ветерок.
- Я почти готов согласиться с вами, - отозвался посол Оскайн. - Во всех этих событиях несомненно прослеживается нечто общее, если только вы верно изложили мне то, что происходит в Ламорканде. Нашу Империю никак нельзя назвать демократической, думаю, то же относится и к вашим западным королевствам; но ни мы, ни вы не такие уж суровые повелители. Просто и мы, и вы, сдается мне, стали символами социальной несправедливости, неявно существующими в каждой культуре. Я и не говорю, что люди не ненавидят нас. Все люди в мире ненавидят свои правительства - не в обиду будь сказано вашему величеству. - Он улыбнулся Элане.
- Ваше превосходительство, - ответила она, - я делаю все, что могу, чтобы у моих подданных было как можно меньше причин ненавидеть меня. - Элана была в дорожном плаще из голубого бархата и, по мнению Спархока, этим утром выглядела особенно обворожительно.
- Да разве можно ненавидеть столь очаровательное существо, как вы, ваше величество? - улыбнулся Оскайн. - Суть, однако, в том, что весь мир дышит недовольством, и кто-то искусно играет на этих разрозненных обидах и претензиях, дабы низвергнуть существующий порядок - Тамульскую империю здесь и церковь в Эозии. Кто-то стремится ввергнуть наши страны в хаос, и я сомневаюсь, что движет им жажда социальной справедливости.
- Мы смогли бы куда лучше понять ситуацию, если бы знали точно, чего он добивается, - прибавил Эмбан.