— Тогда задавайте.
— Кто из них, старик или молодая женщина, нуждаются в божьей милости?
— Она.
— Почему?
— Это ваш третий вопрос, священник.
— Почему? — снова спросил он.
— Старику уже была дарована милость.
— Почему?
— Он стар и лежит в кругу своей семьи, они молятся за него, любят его. Многим такой милости не довелось испытать.
Священник подозвал жестом послушника и положил ему руку на плечо. Послушник опустил передо мной глаза и прочистил горло.
— Я прошу прощения, сэр, я судил вас пристрастно.
Я ожидал чего угодно, но только не этого.
— Мне нечего прощать. Послушник учится, чтобы позже мог учить сам, — сказал я. Он выглядел настолько удручённым, что я чуть не улыбнулся против своей воли. Сколько раз я стоял вот так? Сколько раз слышал похожее предложение? Я бросил на священника последний взгляд, он слегка улыбался. В некотором смысле они все одинаковые, — подумал я, кивнул и спустился по лестнице.
На этот раз он не стал меня окликать.
— Это был первосвященник бога, — прошептал Берник, когда я присоединился к ожидающему Тенету.
Я принялся искать свою курительную трубку, нашёл её и табак в карманах униформы, к которой ещё не совсем привык, и набил камеру трубки табаком, задумчиво глядя на храм, где два молодых солдата боролись со смертью.
— Он находит время для послушника, — объявил я. — Это говорит за него.
— Я не это имел в виду, — неловко промолвил капрал. — Вы были с ним не очень вежливы.
— Я был учтив, — ответил я и положив большой палец на табак, вызвал огонь. Слишком поздно я вспомнил, что рассказал мне Менделл о страхе алданцев даже перед малейшей магией. Я украдкой огляделся, но, похоже, никто ничего не заметил, капрал тоже не особо обращал внимание на мою трубку.
Была всё ещё глубокая ночь, и исцеление солдат могло занять некоторое время.
Я огляделся в поисках подходящего места и приметил подножье фонаря, снял с пояса Искоренителя Душ и сел на ступеньку. Когда я поставил меч рядом с собой, он со звоном упал на землю. Я в полном недоумении посмотрел вниз, увидел обычный клинок в знакомых ножнах, вздохнул и положил его себе на колени.
Другие могли зайти в храм богов, поклонится своему богу и беспрепятственно снова выйти.
Однако стоило мне лишь приблизиться к храму, находился какой-нибудь священник, который вовлекал меня в беседу. По крайней мере, Девон больше не считал меня некромантом, уже только ради этого стоило сыграть в эту старую игру.
— Это ведь священники должны знать ответы на вопросы, — тихо пробурчал я. — Почему они всегда задают их мне?
— Сэр? — переспросил Берник.
— Ничего, — сказал я. Я поднял на него взгляд, он стоял по стойки смирно, как будто вышел на перекличку. Остальная часть Тенета последовала его примеру и застыв, стояла где-то поблизости. — Берник, найдите ступеньку и располагайтесь поудобнее. И ваши люди тоже. Нам ещё долго ждать.
— Сэр? — нерешительно спросил Берник. — В армейском уставе написано, что имперский солдат всегда должен демонстрировать готовность и решимость защищать империю, к которым его обязывает клятва!
— А ноги у вас не болят? Плечи не напряжены, шлем не давит, да и меч не стал слишком тяжёлым? Сядьте, капрал, не вижу, чтобы у лестницы в храм Борона безопасность империи прямо сейчас находилась под угрозой.
Послышались вздохи облегчения и много лязга, когда Тенет садился. Возможно, он был прав, когда десять солдат стояли по стойки смирно — это выглядело более впечатляюще, но на храмовой площади посреди ночи почти никого не было, чтобы кого-то запугивать.
Солдаты сняли свои шлемы и отложили оружие, и уже вскоре кто-то вытащил стакан для игральных костей. Света от фонаря было как раз достаточно, чтобы различать очки на кубиках, а большего и не требовалось.
Я сидел на ступеньках храма, курил трубку и наблюдал за ними, пока луны двигались по своим орбитам. Все солдаты казались мне ужасно молодыми.
На рассвете площадь храма заполнилась прилавками, священники и учёные предлагали свои тексты. Продавец фруктов хорошо на мне заработал, когда я купил у него целую корзину яблок. Несколько я взял себе, остальные раздал солдатам, некоторые из которых тем временем храпели, демонстрируя свою готовность и решимость защищать империю. Берник посмотрел на меня, спрашивая взглядом совет, я покачал головой, и он оставил их спать.
Нам потребовалось три дня в море, чтобы от Огненных островов добраться сюда. Там женщины дрались за испорченную еду, а здесь было такое изобилие, какого я никогда не встречал раньше. К тому же, цены были смехотворно низкими. Тот же послушник, который извинился передо мной, в кокой-то момент вышел из храма и предложил нам кувшин свежей воды. Мы были ему благодарны.